Тихое попискивание какого-то прибора прорвалось сквозь удушающую пелену темноты. С трудом и далеко не с первой попытки ему удалось разлепить глаза. Все тело ощущалось как сквозь слой ватина, дыхание шло с огромным трудом, отдавалось болью и сопровождалось шипящим звуком. Такое бывает, когда человек дышит не сам…
Руки отказались повиноваться, он их даже не чувствовал. Молодой мужчина лет двадцати с небольшим лежал на больничной койке. Обе его руки от локтя и ниже были закованы в пластик фиксаторов — значит, изрядно раздробленные кости до сих пор никто не латал… И вопрос — будут ли?
С трудом повернув голову, Алекс увидел, что от его груди и шеи идёт море проводков и трубок. Они уходили в небольшой аппарат, на котором было изображение лёгких… Ему не нужны были дополнительные пояснения. Значит, дышать сам он не мог, и подключили аппарат искусственной вентиляции лёгких… Впрочем, этого следовало ожидать — попадание из тяжёлого стационарного лучемета — не шутки. Тут даже силовая броня не спасла… Хотя, может и спасла — он же ещё жив?
Тишина палаты в военном госпитале давила на сознание. Мерный писк приборов, жужжание «лёгких», шум собственного фальшивого дыхания — все это сводило с ума. К тому же врачи накачали его обезболивающими так, что Алекс совершенно не чувствовал тела.
Он не мог сказать, сколько так пролежал, но спустя некоторое время, показавшееся ему лично вечностью, дверь открылась чуть ли не пинком.
На пороге возник невысокий и тощий, как щепка, штаб-майор Летвийский — его непосредственный начальник и командир всего их корпуса на Омеге-6. Подчинённые майора не любили, между собой называли не иначе как «крыса» или «истеричка». Чем-то он, и правда, был похож на крысу, не столько по внешности, сколько поведением.
Сейчас Летвийский пыхтел, как перегревшийся танк. И разве что не бил от ярости посуду или хрупкие аппараты поддержки жизнедеятельности. По большому счёту, это было нормальным поведением майора. Буквально подбежав к койке Алекса, он сорвался на чуть приглушенный крик, визгливый, как и его голос:
— ТЫ! Кретин, недоумок, жертва пьяного зачатия! Да как ты посмел нахамить сиятельному лорду!? Кто тебе позволил обсуждать его приказы, недоносок!? Ты что, вздумал ценить жизнь лорда наравне с какими-то солдатами!? Да я тебя под трибунал! Разжалую! Тебя с позором вышвырнут из Гвардии Его Императорского Величества! Я лично сорву с тебя погоны на плацу! — вопли командира сопровождались обильным разбрызгиванием слюны, что не улучшало атмосферу.
С трудом разлепив давно пересохшие губы, Алекс фыркнул:
— Будь моя воля… я бы этого, как вы выразились, лорда, там бы и оставил… никто не имеет права так бросать своих парней на смерть… — говорить было тяжело и больно. После каждой пары слов он замолкал, давая аппарату набрать воздуха, а боли схлынуть.
— Да кто тебя спрашивал, гадёныш!? Я ещё вчера помог лорду подать жалобу в Трибунал! — злорадно прошипел «крыс».
За своими криками майор не услышал, как с тихим щелчком дверь открылась опять. Не услышал и как к нему кто-то подошёл. Понял он, что в палате они теперь не одни, не сразу. Сначала взгляд Алексея упёрся в кого-то за спиной разоряющегося в крике мужчины.
Рывком развернувшись, Летвийский уткнулся носом в грудь мужчины среднего роста. Увидев чёрный с серебром мундир Имперского Карателя, майор торопливо отшатнулся. А, уж когда его взгляд наткнулся на погоны флаг-полковника и меч у пояса — он весь сжался, как будто из него, как из воздушного шарика мгновенно спустили весь воздух.
Каратель посмотрел сквозь Летвийского, словно он был стеклянным или что было вернее — не представлял для него никакого интереса.
— Старший лейтенант Алексей Рэд? — приятным, хотя и не лишённым стальных ноток, голосом осведомился полковник.
— Да, сэр… — прохрипел Алекс.
«Ну, все, приплыли… если ИК прислали своего за мной — можно готовиться к встрече с предками…», — как-то устало-равнодушно подумал раненный лейтенант.
— Что, допрыгался, гадёныш!? — довольно зашипел «крыс». — Всё-ё-ё-ё, никакого Трибунала не надо, сейчас тебя господин полковник тут и опишет…
— Будьте добры, сядьте. Врач заверил меня, что на это вы способны, — попросил Каратель подчёркнуто вежливым тоном, при этом игнорируя майора.
Попытки с пятой Алексей смог сесть. Немалую роль в этом сыграло то, что флаг-полковник помог ему, ненавязчиво поддержав. Но ни Алекс, ни, тем более, Летвийский, не успели заметить движения, которым гость выхватил из ножен клинок и нанёс два удара — плашмя по плечам лейтенанта. Убрав меч в ножны, Каратель более сильным голосом произнёс:
— Властью данной мне Императором, посвящаю тебя в штурм-капитаны, — на раскрывшего от возмущения рот майора он посмотрел, как на насекомое. — Майор, разве у вас нет никаких дел?
— Служу Империи… — прошептал Алекс заученный ответ.
— Это мой подчинённый! На каком основании вы произвели его в новое звание, да ещё после столь грубого… — пустой взгляд полковника стал идеальным кляпом.
— Штурм-капитан Рэд с этого момента зачислен в ИК, под руководство флаг-полковника Дрейка Грея. С сегодняшнего утра он не имеет к вашему корпусу никакого отношения.
