Страшная и ненужная

Никто из них так и не понял, почему это случилось. Густая темно-вишневая жидкость, слабо булькающая под прозрачной крышкой новенького медного котла, вдруг совершенно без всякой причины забурлила, пошла крупными пузырями и за долю секунды превратилась в облако плотного пахучего пара, снесшего с котла крышку и с шумом вырвавшегося на свободу. В следующий миг лаборатория погрузилась в полупрозрачный красный туман. А еще через пару секунд этот туман развеялся, осев розоватым налетом на закопченном потолке, покрытых морозными узорами окнах и лицах четверых еле успевших отпрыгнуть от котла в разные стороны человек.

Некоторое время они стояли неподвижно, глядя распахнутыми от ужаса глазами то на пустой котел, то на по-прежнему горящее под ним пламя, то друг на друга. Так прошло около минуты. А потом практикантка Иорелла, самая юная из присутствующих, пронзительно и дико закричала. Ее вопль вывел из оцепенения остальных алхимиков. Глава лаборатории Хэлл бросился к окну, несколько раз дернул холодную металлическую ручку и, видя, что плотно законопаченные на зиму створки не открываются, с размаху ударил в стекло локтем. На пол посыпался град обледенелых осколков, Хэлл машинально попытался прикрыть от них голову, и его правое запястье мгновенно окрасилось кровью. Его первый помощник Фландр так же стремительно кинулся к умывальнику и принялся с остервенением тереть мокрыми руками лицо, на которое тоже осели остатки выкипевшей жидкости. И только Синтр не стал никуда бежать, а медленно подошел к котлу и погасил огонь, после чего поднял глаза на возвращающегося от окна Хэлла.

— Сколько мы вдохнули? — спросил он отрешенным тоном. Его начальник резко взмахнул рукой и сделал шаг к своему рабочему столу, словно собираясь заняться расчетами, но затем остановился, опустил руки и обреченно покачал головой:

— Слишком много. Слишком… — он посмотрел на свой кровоточивший порез, потом повернул голову к умывающемуся Фландру и совсем тихо добавил. — Оставь, это бесполезно. Его заместитель еще раз плеснул себе в лицо водой и, подумав, отошел от умывальника. Иорелла быстро перевела взгляд с Фландра на Синтра, а с того — на главного алхимика и снова громко вскрикнула. А потом, усевшись прямо на пол и закрыв лицо руками, едва слышно заскулила. Синтр продолжал смотреть на котел с остатками темно-розового налета на стенках. Вот как, оказывается, может выглядеть смерть: как красивое, вишневого цвета зелье, одна маленькая капля которого может вылечить человека от самой тяжелой формы синей чумы и вдобавок сделать так, что больше он никогда этой болезнью не заразится. И чуть более крупная доза которого даже самого здорового человека убьет в течение полусуток, доставив ему перед этим такие страдания, что синяя чума по сравнению с ними покажется ему самой желанной участью.

— Не хочу! — всхлипывала на полу Иорелла. — Ну пожалуйста, ну не надо, ну не хочу!.. В разбитое окно резкими порывами врывался ветер, пригоршнями забрасывавший в лабораторию снег. Синтр с трудом удерживался, чтобы не сесть рядом с практиканткой и точно так же не завыть в полный голос в странной, идущей откуда-то из детства надежде, что если подольше и погромче поплакать, обязательно появится кто-то большой и сильный, кто исправит все плохое и утешит. Вот только детство его закончилось слишком много лет назад… А ведь день сегодня был такой замечательный! Их лаборатория, наконец, получила заказанные еще летом новые котлы — такие блестящие, что в их темно-красных стенках отражались не только стоящие вокруг колбы с ярко мерцающими в них разноцветными жидкостями, но и довольные лица самих алхимиков. Старые, потемневшие несмотря на каждодневные чистки стальные котлы были тут же отправлены на свалку, а новые опробованы для приготовления более-менее простых лекарств и с блеском (в том числе и в прямом смысле этого слова) выдержали первые испытания. А под вечер, когда половина сотрудников уже ушли домой, а остальные собирались последовать их примеру, в лабораторию прибежал взволнованный Хэлл и сообщил, что главе Академии магов поступил срочный заказ на лекарство от синей чумы, который должен быть готов к завтрашнему утру, и поэтому все, кто еще не успел убежать, должны будут немного задержаться. Пришлось потратить еще час на смешивание необходимых для приготовления зелья компонентов и сорок пять минут на кипячение его на слабом огне — до того момента, пока оно не сделается менее густым и не приобретет ярко-розовый оттенок. По подсчетам Синтра, с нетерпением ждавшего, когда же его, наконец, отпустят домой, до конца этого процесса оставалось не больше пяти-шести минут, когда что-то пошло не так и мощный напор красного пара отбросил сдерживавшую его тяжелую стеклянную крышку. И спешить алхимикам сразу стало некуда. Фландр подошел к Иорелле, обнял ее за плечи и стал еле слышно что-то бормотать ей на ухо. Девушка громко всхлипнула, повернулась к своему другу и, уткнувшись лицом ему в грудь, затряслась еще сильнее. Синтр с трудом оторвал от них взгляд, подошел к своему столу и принялся медленно, словно специально оттягивая момент ухода из лаборатории, наводить на нем порядок. Краем глаза он заметил, что то же самое делает и Хэлл, наскоро обмотавший руку какой-то не слишком чистой на вид тряпкой. А потом и Фландр с Иореллой поднялись на ноги и, не глядя друг на друга, занялись уборкой. Через полчаса в лаборатории был почти идеальный порядок, за исключением наметенного внутрь снега, и все четверо ее сотрудников тряслись от холода. Они еще раз огляделись вокруг в поисках пыли, которую можно было бы вытереть, или какой-нибудь колбы, не поставленной на свое место, но ничего такого в комнате больше не было, и коллеги нехотя повернулись друг к другу. На глазах Иореллы снова заблестели слезы, но она сдержалась и только еще сильнее задрожала. Фландр смотрел на остальных с каким-то покорным равнодушием, а Хэлл, казалось, напряженно о чем-то думал. Синтр ждал, что кто-нибудь из его товарищей заговорит первым, но они молчали, и тогда он, прикусив губу, вышел на середину комнаты: