Стихотворения и поэмы

Стихотворения и поэмы

Авторы:

Жанр: Поэзия

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 208 страниц. У нас нет данных о годе издания книги.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Читать онлайн Стихотворения и поэмы


Иосиф Бродский

Стихотворения и поэмы

(основное собрание)

Неопубликованные ранние стихи

* Собраны 26 недатированных ранних стихов, не вошедших в СИБ. Тексты помечены датой "" и даются по электронным источникам, по ФВ, либо по книге: И. Бродский. Стихотворения и поэмы, Нью-Йорк, 1965 (далее "СИП"), в которой они также не датированы. -- С. В.

1957 -- 1962

-----------------

Воспоминания

Белое небо

крутится надо мною.

Земля серая

тарахтит у меня под ногами.

Слева деревья. Справа

озеро очередное

с каменными берегами,

с деревянными берегами.

Я вытаскиваю, выдергиваю

ноги из болота,

и солнышко освещает меня

маленькими лучами.1

Полевой сезон

пятьдесят восьмого года.

Я к Белому морю

медленно пробираюсь.

Реки текут на север.

Ребята бредут -- по пояс -- по рекам.

Белая ночь над нами

легонько брезжит.

Я ищу. Я делаю из себя

человека.

И вот мы находим,

выходим на побережье.

Голубоватый ветер

до нас уже долетает.

Земля переходит в воду

с коротким плеском.

Я поднимаю руки

и голову поднимаю,

и море ко мне приходит

цветом своим белесым.

Кого мы помним,

кого мы сейчас забываем,

чего мы сто'им,

чего мы еще не сто'им;

вот мы стоим у моря,

и облака проплывают,

и наши следы

затягиваются водою.

1 В СИП более ранний вариант: после этой строки вставка следующих 8 строк: -- С. В.

Полевой сезон

пятьдесят восьмого года!

Узнаешь:

это -- твое начало.

Еще живой Добровольский,

улыбаясь, идет по городу.

В дактилической рифме

еще я не разбираюсь.

-----------------

Гладиаторы

Простимся.

До встреч в могиле.

Близится наше время.

Ну, что ж?

Мы не победили.

Мы умрем на арене.

Тем лучше.

Не облысеем

от женщин, от перепоя.

...А небо над Колизеем

такое же голубое,

как над родиной нашей,

которую зря покинул

ради истин,

а также

ради богатства римлян.

Впрочем,

нам не обидно.

Разве это обида?

Просто такая,

видно,

выпала нам

планида...

Близится наше время.

Люди уже расселись.

Мы умрем на арене.

Людям хочется зрелищ.

* Текст приводится по СИП. -- С. В.

-----------------

x x x

Зачем опять меняемся местами,

зачем опять, всё менее нужна,

плывет ко мне московскими мостами

посольских переулков тишина?

И сызнова полет автомобильный

в ночи к полупустым особнякам,

как сызмала, о город нелюбимый,

к изогнутым и каменным цветам.

И веточки невидимо трясутся,

да кружится неведомо печаль:

унылое и легкое распутство,

отчужденности слабая печать.

Затем. Затем торопишься пожить.

Затем, что это юмор неуместный,

затем, что наши головы кружит

двадцатый век, безумное спортсменство.

Но, переменным воздухом дыша,

бесславной маяты не превышая,

служи свое, опальная душа,

короткие дела не совершая.

Меняйся, жизнь. Меняйся хоть извне

на дансинги, на Оперу, на воды;

заутреней -- на колокол по мне;

безумием -- на платную свободу.

Ищи, ищи неславного венка,

затем, что мы становимся любыми,

всё менее заносчивы пока

и потому всё более любимы.

* Текст приводится по СИП. -- С. В.

-----------------

x x x

И вечный бой.

Покой нам только снится.

И пусть ничто

не потревожит сны.

Седая ночь,

и дремлющие птицы

качаются от синей тишины.

И вечный бой.

Атаки на рассвете.

И пули,

разучившиеся петь,

кричали нам,

что есть еще Бессмертье...

... А мы хотели просто уцелеть.

Простите нас.

Мы до конца кипели,

и мир воспринимали,

как бруствер.

Сердца рвались,

метались и храпели,

как лошади,

попав под артобстрел.

...Скажите... там...

чтоб больше не будили.

Пускай ничто

не потревожит сны.

...Что из того,

что мы не победили,

что из того,

что не вернулись мы?..

* Текст приводится по СИП. -- С. В.

-----------------

Критерии

"...с маленькой смертью встреча"

(Гарсиа Лорка)

Маленькая смерть собаки.

Маленькая смерть птицы.

Нормальные размеры

человеческой смерти.

* Текст приводится по неизвестному источнику. -- С. В.

-----------------

К садовой ограде

Снег в сумерках кружит, кружит.

Под лампочкой дворовой тлеет.

В развилке дерева лежит.

На ветке сломанной белеет.

Не то, чтобы бело-светло.

Но кажется (почти волнуя

ограду) у ствола нутро

появится, кору минуя.

По срубленной давно сосне

она ту правду изучает,

что неспособность к белизне

ее от сада отличает.

Что белый свет -- внутри него.

Но, чуть не трескаясь от стужи,

почти не чувствуя того,

что снег покрыл ее снаружи.

Но все-таки безжизнен вид.

Мертвеет озеро пустое.

Их только кашель оживит

своей подспудной краснотою.

1964

* Текст приводится по СИП, где датирован 1964-м годом. -- С. В.

-----------------

x x x

Кто к минувшему глух

и к грядущему прост,

устремляет свой слух

в преждевременный рост.

Как земля, как вода

под небесною мглой,

в каждом чувстве всегда

сила жизни с иглой.

И невольным объят

страхом, вздрогнет, как мышь,

тот, в кого ты свой взгляд устремишь,

из угла устремишь.

Засвети же свечу

на краю темноты.

Я увидеть хочу

то, что чувствуешь ты.

В этом доме ночном,

где скрывает окно,

словно скатерть с пятном,

темноты полотно.

Ставь на скатерть стакан,

чтоб он вдруг не упал,

чтоб сквозь стол-истукан,

словно соль проступал,

незаметный в окне,

ослепительный путь -

будто льется вино

и вздымается грудь.

Ветер, ветер пришел,

шелестит у окна,

укрывается стол


С этой книгой читают
Пуншевая водка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ульмская ночь (философия случая)
Жанр: Философия

В шестую книгу сочинений вошла часть богатого литературно-критического наследия писателя и крупное историко-философское сочинение "Ульмская ночь" - о роли случая в истории.


В предвкушении себя. От имиджа к стилю

Имидж — это игра в индивидуальность или мощный инструмент достижения успеха? Стиль — это врожденное чувство гармонии или его можно развить? Как проявить свою индивидуальность в обществе навязанного потребления? Можно ли с помощью имиджа и стиля манипулировать внешним миром? И самое главное, как найти гармонию между своим внутренним «Я» и внешним образом? Все эти вопросы рассматривает в своей книге Ирина Хакамада — общественный деятель, писатель и публицист, обладающая своим неподражаемым стилем. Автор не просто раскрывает свое видение стиля, она рассказывает о своей философии жизни.


Полуночный киносеанс
Жанр: Триллер

– Идите ко мне! – раздался хриплый голос, и в пустых глазницах загорелись зловещие зеленоватые огоньки. – Я как раз вас поджидал!Ханна, которая от страха по-прежнему не могла сдвинуться с места, сначала подумала, что окончательно сошла с ума. Но вскоре жизнь к ней вернулась, и дальше она действовала исключительно инстинктивно. Позднее она не могла ответить, откуда у нее вдруг появилось столько сил и решимости, но она перепрыгнула через переднюю стенку ложи в зрительный зал. Молодая женщина даже не думала о последствиях своего прыжка.


Другие книги автора
Похвала скуке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Часть речи
Жанр: Поэзия

Сборник «Части речи» опубликован в 1977 году американским издательством «Ардис» и состоит из стихотворений написанных Бродским с 1972 по 1976 год. Сборник составлен самим автором в сотрудничестве с его друзьями Карлом и Эллендеей Проффер, создателями «Ардиса».В этом издательстве в течение долгих лет публиковались многие важные произведения русской литературы, чье издание в Советском Союзе в те годы не представлялось возможным, в том числе именно «Ардисом» были изданы все авторские сборники стихотворений Бродского.Бродский очень гордился названием книги и включенного в нее одноименного цикла.


Проза и эссе

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Урания
Жанр: Поэзия

Проходит десять лет после выхода в свет «Конца прекрасной эпохи» и «Части речи», прежде чем Бродский издает следующий сборник стихов — «Урания».Книга была опубликована в 1987 году американским издательством «Ардис», основанным известными славистами Карлом и Элендеей Профферами, и состоит из стихотворений написанных поэтом в 1970 — 1980-е годы.Урания в древнегреческой мифологии одна из девяти муз, покровительница астрономии. Объясняя название сборника, Бродский говорил: «Данте, мне кажется, в Чистилище… взывает к Урании за помощью — помочь переложить в стихи то, что трудно поддается словесному выражению».