Стихи

Стихи

Авторы:

Жанр: Поэзия

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 4 страницы. Год издания книги - 1999.

Это — «женская проза». Женская в самом лучшем смысле слова. Это — рассказы о наших современницах и для наших современниц. Это — для нас и о нас. Какие мы? Счастливые и несчастные, любимые и нелюбимые, порою — резкие, порою — нежные. Мы надеемся и страдаем, сомневаемся и ревнуем. Мы просто хотим быть счастливыми. Мы просто живем на свете…

Читать онлайн Стихи

ЖЕЛТОЕ С ФИОЛЕТОВЫМ

* * *

Оле

Желтое с фиолетовым —
Это маняще и странно.
Завтраки эти с омлетами
Опостылели несказанно.
Чай? Кофе? Булку? Масло?
Боже, ну сколько может
В этих словах напрасных
Повторяться одно и то же?
Пусть тараканьи обои,
Пусть неустроенность скита,
Только б остаться собою,
Тою, еще не забытой.
Робко открыться первому
Встречному на дороге.
Понятою быть верно
Странником этим убогим.
И увязаться босою
За ним и душой и телом,
И умываться росою
Под взглядом его неумелым.
Желтое с фиолетовым.
Разве такое бывает?
Завтрак с привычным омлетом.
Кофе уже остывает…
* * *
Полусон обнаженных берез…
Это тоже — в мой старый альбом.
Потемневшие ветки — от слез,
Черной тушью на голубом.
Черной тушью — и твой силуэт,
Затерявшийся вдалеке.
И судьбы короткое «нет»
Тонкой линией на руке.
Как смириться с тем, что дано?
Я захлопну старый альбом.
Это было? Было. Давно.
Черной тушью на голубом.
* * *
Я — солнце, я — ливень,
не надо со мною бороться.
Не надо проклятий,
не надо тоски или слез.
А в жизни другой
мы встретимся вдруг у колодца
И затеряемся вместе
в роще из белых берез.
И все будет просто,
все будет просто и мило
В этом придуманном кем-то
сказочном уголке.
Но и сейчас не надо
слов этих умно-унылых.
Но и сейчас не надо
сердце держать на замке.
Я — солнце, я — ливень.
И с этим придется смириться.
Восторгу отдаться,
забыв про условности света.
И всех полюбить,
и видеть лишь добрые лица.
Я здесь. Я с тобой.
Я жду твоего ответа.
* * *
Я рисую цветы — лопушистое чудо,
Я рисую их желтым, иногда — голубым.
И из снов иль из были — непонятно
откуда —
Их окутал уже нежно-розовый дым.
Мне неведомы кисти пути, и поэтому
Я не знаю, что выйдет. Не знаешь и ты.
Но спешу, понимая, что нужно к рассвету
Мне успеть. Не мешай. Я рисую цветы.
* * *

Оле

Я в своих фиолетовых снах
Высока. И стройна. И красива.
И за то, что добра, — в цветах.
И за то, что умна, — любима.
Я в своих черно-белых днях
Так обычна, бездарна, мала.
Отражаются в зеркалах
Мелкомысли и мелкодела.
И когда нестерпимо больно,
Разум с сердцем — не в унисон,
Говорю: «Не желаю. Довольно».
И иду в фиолетовый сон.

ЕДИНСТВЕННОМУ

* * *
Тихо январским вечером.
Снова полеты в сны.
Снова шептать доверчиво
Губы обречены.
Шептать молитву, оторванную
От бремени бытия.
Но времени бега упорного
Не замедлим ни ты, ни я.
Не замедлим мы бега вечного.
Мне снова дремать одетой,
Путая дым Млечного
С дымом твоей сигареты.
* * *
Не родилась я верной,
не родилась я скромной.
Это судьбой, наверное,
было предрешено.
Но в жизни такой огромной
после встречи с тобою,
Таким хорошим тобою,
затеряться мне не дано.
И однажды тоскливым вечером,
роясь в последних событиях,
К тебе прижавшись доверчиво,
а думая лишь о себе,
Я поражусь вдруг открытию:
ты — мой надежный остров.
Боже, как это просто.
Я благодарна судьбе.
* * *
Я ревнива, коварна и зла.
Я кротка, терпелива, доверчива.
Я Агарью была еще вечером,
А наутро уж Сарой была.
Ты прости меня, милый, за то,
Что я слез от тебя не таила.
И прости за то, что бранила.
А безгрешен и праведен кто?
Я другою не стану теперь.
Только знаю: немного осталось.
Беззаботной синичкою радость
Вдруг впорхнет в незакрытую дверь.
Ты, конечно, все сразу поймешь.
Узнавание сменится болью.
И заменишь обиду любовью.
Только этим меня не вернешь.
* * *
И если в лицо тебе брошу:
ты мне больше не нужен,
И если глаза отведу:
пойми и прости меня,
Лучший, единственный мой,
я умоляю: не слушай.
Лучший, единственный мой,
верь, говорю не я.

МЫ ВСЕ УЙДЕМ…

* * *
Ах, успокойтесь. Слишком много
Нашлось виновников. К чему?
Мы все находимся в плену
У рока, дьявола и Бога.

Правосудие

Затаиться. Молчать. Не впускать
В свою душу всех тех проходимцев,
Кто давно меня хочет понять,
А точнее — добить и добиться
Правды некой — какой-то не той,
Что пытаюсь я всуе им выдать.
Осень, с палой твоею листвой
Я хотела б, пожалуй, покинуть
Мир и этих постылых судей…
Вот взошла на костер. Огня!
Я сама себе правосудие.
Даже Бог — только после меня.
* * *

Марине Цветаевой

Я купила розы. Это Вам.
Пусть постоят в индийской вазе черной.
Я дарю их Вам. И непокорной
Музе. И заоблачным стихам.
* * *

Марине Цветаевой

Незнанье жизни. Познанье смерти.
Вы так к ней стремились, всегда спеша.
И сквозь преграду асфальтовой тверди —
Ваша — травинкой зеленой — душа.
* * *

Памяти Полины, Андрея

Неслышные шаги крадущейся беды.
Кто жертва, кто злодей? — неведомо пока.
Но черным затянулись облака,
В руках у дьявола — правления бразды.
И снова — кровь, и снова — смерть. Они —
Шальные спутники навечно жизни кроткой.
Жизнь ангелов становится короткой.
И гаснут, гаснут незажженные огни.
Огни добра, любви, и веры, и смиренья.
От них, от несгоревших, — угольки.
Зияют бездной черные зрачки
Беды, не знающей ни меры, ни сомненья.
Но я прошу, я умоляю вас: не верьте,
Что луч, блеснувший вдалеке, — обман.
Мы все уйдем, закутавшись в туман,
Туда, где нет ни зла, ни тьмы, ни смерти.

Сосны

Сосен стволы, и стволы, и стволы…
Вот и тропинка — но я ей не верю.
Где-то накрыли печалью столы,
Руки сложили и ждут потерю.
Будет потеря, немного осталось.
Только не надо биться в истерике,
Жизнь — это все же такая малость,
Знаю, сказав, не открыла Америки,
Но очень хочу, чтоб вам не было больно,
Мне ведь там легче так будет, поймите.
Буду вас ждать с запоздалой любовью,
Продолжить чтение
С этой книгой читают
Маша обедает

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Что такое хорошо и что такое плохо

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Том 2. Семнадцать левых сапог

Во второй том собрания сочинений включен роман «Семнадцать левых сапог» (1964–1966), впервые увидевший свет в Дагестанском книжном издательстве в 1967 г. Это был первый роман молодого прозаика, но уже он нес в себе такие родовые черты прозы Вацлава Михальского, как богатый точный русский язык, мастерское сочетание повествовательного и изобразительного, умение воссоздавать вроде бы на малоприметном будничном материале одухотворенные характеры живых людей, выхваченных, можно сказать, из «массовки».Только в 1980 г.

Том 1. Повести и рассказы

Собрание сочинений Вацлава Михальского в 10 томах составили известные широкому кругу читателей и кинозрителей романы «17 левых сапог», «Тайные милости», повести «Катенька», «Баллада о старом оружии», а также другие повести и рассказы, прошедшие испытание временем.Значительную часть собрания сочинений занимает цикл из шести романов о дочерях адмирала Российского императорского флота Марии и Александре Мерзловских, цикл романов, сложившийся в эпопею «Весна в Карфагене», охватывающую весь XX в., жизнь в старой и новой России, в СССР, в русской диаспоре на Ближнем Востоке, в Европе и США.В первый том собрания сочинений вошли рассказы и повести, известные читателям по публикациям в журналах «Дружба народов», «Октябрь», а также «Избранному» Вацлава Михальского (М.: Советский писатель, 1986)

Другие книги автора
Вы способны улыбнуться незнакомой собаке?

Жизнь обещала ей — умной, красивой, талантливой девушке — МНОГОЕ… И — НЕ ИСПОЛНИЛА своих обещаний!Погиб жених, предал ставший «спасением от одиночества» возлюбленный… Идут наполненные пустотой годы… Возможно, все уже кончено?! А может НЕТ?!Ведь никогда не скажешь, в какое мгновение ты внезапно встретишься с ДОЛГОЖДАННЫМ СЧАСТЬЕМ…

Библиотекарша

Это — «женская проза». Женская в самом лучшем смысле слова. Это — рассказы о наших современницах и для наших современниц. Это — для нас и о нас. Какие мы? Счастливые и несчастные, любимые и нелюбимые, порою — резкие, порою — нежные. Мы надеемся и страдаем, сомневаемся и ревнуем. Мы просто хотим быть счастливыми. Мы просто живем на свете…

Все там же, на Севере?

Это — «женская проза». Женская в самом лучшем смысле слова. Это — рассказы о наших современницах и для наших современниц. Это — для нас и о нас. Какие мы? Счастливые и несчастные, любимые и нелюбимые, порою — резкие, порою — нежные. Мы надеемся и страдаем, сомневаемся и ревнуем. Мы просто хотим быть счастливыми. Мы просто живем на свете…

Новиков-Прибой

Имя Новикова-Прибоя (1877–1944), самобытного писателя-мариниста, знакомо не только морякам. Крестьянин, мечтавший служить на флоте, прошедший через цусимский ад и японский плен, избороздивший многие моря и океаны, стал писателем. Критики укоряли его за цветистость языка и беллетристические штампы, а читатели сметали с прилавков многомиллионные тиражи его книг. Создание романа-эпопеи «Цусима» потребовало от писателя не меньшего мужества, чем то, которое проявили русские моряки в сражении с японским флотом, история его создания сложна и драматична, полна ярких, острых коллизий.