Часть первая
НА ПОРОГЕ ГАЛАКТИКИ
Сектор: неизвестен.
Координаты: неизвестны.
Корабль «Громада», порт приписки Мел-Центральный.
Черный занавес пустого пространства, усеянный яркими блестками звезд, напоминал бархатное покрывало, щедро расшитое жемчугом. Здесь не было ничего – открытое пространство между звездных систем оставалось безжизненным миллиарды лет. Дикие просторы, не отмеченные на электронных картах, бесконечность, озаренная тусклым светом созвездий. Место, затерянное во времени и пространстве, где нет ничего, кроме частиц света, каменной пыли и тишины, неизвестная точка бытия, пребывающая в покое от начала времен, одна из тех, для которых слово «пустота» подходит как нельзя лучше. Она могла бы остаться такой до самой гибели галактики, если бы не странный предмет, появившийся среди бескрайней пустоты.
Огромный цилиндр, похожий на плохо обрезанную сигару, потревожил покой каменной пыли. Он пришел из бескрайней пустоты и летел в никуда – огромный корабль, творение рук человеческих, искусственный предмет, которого никогда не видел этот кусочек бесконечного космоса.
Корабль был очень стар. Он бороздил пространство сотни лет – когда-то отправленный людьми на завоевание новых просторов, ныне он был забыт. Давно упокоились с миром те, кто отправил его в путешествие. Давно сгинули и обратились в прах те, кто помнил, куда он летит. Осталась лишь холодная сталь, пережившая хрупкую человеческую плоть.
Его поверхность, раньше блестящая и сверкающая не хуже самих звезд, теперь превратилась в черную сплавленную корку, напоминающую обгорелый панцирь черепахи. Телескопические трубы внешних сенсоров, что усеивали тело корабля, превратились в жалкие обломки, похожие на гнилые зубы. Антенны, разбитые и согнутые, торчали в разные стороны, как сломанные ветви мертвого дерева. Обшивка выглядела ужасно: черные дыры пробоин щедро усеяли бока корабля, их огромные провалы с рваными краями напоминали раззявленные пасти чудовищ – зазубренный металл торчал, подобно клыкам зверя. Казалось, корабль ощетинился тысячью жадных пастей, пытаясь защититься от неведомой опасности. Но это не помогло.
Двигатели не работали. На обшивке не горели огни, а внутри пробоин плескалась тьма. Обрезок железной трубы плыл сквозь пространство по инерции, набрав ход, но не сумев остановиться. Он летел ниоткуда в никуда, мертвый и бездушный, как окружающее его пространство. Он стал частью вечного космоса, одной из бесчисленных частиц, что путешествуют от системы к системе, одним из комков мусора, оставленных человеком в великой бесконечности.
Но даже его крепкое тело подвластно разрушению. Близился миг, когда крепчайшие конструкции должны были обратиться в прах. До этого момента оставалось не так уж долго – по меркам галактики. Человеческое творение, вынырнувшее из пучин небытия, плыло к вечному забвению. Мертвый корабль, заброшенный и забытый, он не был интересен никому, кроме любопытных частичек космической пыли. Он должен был окончить свой путь в безвестности, сгинув навсегда в бесконечном пространстве, как сотни тысяч кораблей до него. Должен был. Но на этот раз все сложилось иначе.
За кормой потерянного корабля черный космос изошел бесшумной вспышкой. Из сверкающего белизной облака аннигилированных частиц родился новый предмет, незнакомый этой точке пространства: огромная стальная игла, чуть сплюснутая с боков. Сияющая зыбкой дымкой защитного поля и голубыми огнями маршевых двигателей, она бесшумно скользила по черным водам пустоты, приближаясь к межзвездному скитальцу. В этом секторе пространства, обретшего неожиданную популярность, становилось тесно – по космическим меркам.
Стальная игла, сияющая, как елочная игрушка, легко скользнула вперед, догоняя мертвый корабль. Она поравнялась с огромным цилиндром и сбавила ход, пытаясь синхронизировать скорость. Они были очень разными – эти два корабля. Стальная игла была намного меньше и на фоне гиганта казалась карликом. Но зато она сияла обшивкой, а кормовые двигатели дышали голубым пламенем. Новый корабль выглядел живым, а старый напоминал мертвого великана, к чьему телу подлетел голодный стервятник, чтобы полакомиться падалью. Собственно, так оно и было на самом деле.
Уравняв скорости, стальная игла медленно опустилась прямо на поверхность мертвого корабля. Беззвучный щелчок – и миг спустя сквозь пространство летят не два объекта, а один, пусть и состоящий из нескольких частей. Путешествие мертвого корабля продолжалось, но теперь он нес на борту сверкающую иглу – как акула несет на себе рыбу прилипалу.
Плоское брюхо живого корабля накрыло значительный участок обшивки – ровно и надежно, как и сотни раз до того. Броневые плиты разъехались в стороны, открылся грузовой шлюз, обнажая участок исковерканной обшивки мертвого корабля. Железная рыба-прилипала выпустила икринки – три серебристых скафандра. Люди готовились вернуться туда, где столетия не бывала нога человека.
Первый человек в тяжелом скафандре, на чьих плечах высились башенки тяжелых плазменных метателей, сделал несколько шагов по изувеченной обшивке и остановился около пробоины размером с детский мяч. Его голова, скрытая черным шаром шлема, наклонилась. В пробоину ударил луч света, и человек замер, пытаясь рассмотреть то, что скрывала темнота. Наконец он выпрямился, отступил на пару шагов и обернулся к остальным.
