Аромат кофе приятно щекотал ноздри, поднимаясь от симпатичной чашки веселенькой расцветки. В этом уличном кафе, так напоминавшем бистро Парижа, все было приятным и симпатичным: и плетеные стулья на живописно украшенной цветами веранде, и заботливо поглядывающий в мою сторону официант, и даже солнце, продольными лучами ласкающее неширокую улицу. Даже чопорного вида старушенция с собачонкой самого склочного вида на коленях не портила общего впечатления, органично вписываясь в картину мирного спокойного утра.
Я улыбнулся попивающей кофе старухе, которая изо всех сил пыталась показать, что ей на несколько десятков лет меньше, чем на самом деле.
— Какая у вас замечательная собачка, мадам!
Старуха бросила на меня пренебрежительный взгляд и ответила легким кивком дряблого подбородка. Ее лупоглазая собачонка тут же ожила и издала несколько резких панических воплей, которые с натяжкой можно было назвать лаем.
— Спокойно, Теодор, — неожиданным басом протянула старуха, — тебе нельзя так волноваться с утра! Официант, где же взбитые сливки?
Я отхлебнул восхитительный кофе и откинулся повольготнее на плетеном стуле. Я наслаждался тем, что мог позволить себе никуда не спешить и ничего не бояться. Можно было просто расслабиться, не опасаясь, что кто-то или что-то неожиданно выскочит из-за укрытия и вцепится мне в спину, выстрелит в затылок, уволочет в свое логово…
Мне не нужно было переживать, что в любой момент сверху упадет бактериологическая бомба или сошедшая с ума атмосфера зальет все вокруг осадками слоем в несколько метров толщиной. Можно было не беспокоиться о том, что время течет бешеным темпом и заказчик может просто не дождаться своего груза…
Я мог спокойно пить ароматный кофе, разглядывать залитую утренним светом улицу и лениво размышлять о том, что же мне заказать на завтрак.
Человек, сидящий со мной за одним столиком, напротив, долго ждать не хотел. Его лицо выражало самое мучительное нетерпение, словно ему давно уже нужно было быть возле рожающей жены или везти план наступления на линию фронта, а он просто сидит за одним столиком с расхлябанным идиотом и попусту тратит драгоценные минуты. Даже его безукоризненный пиджак начал как-то беспокойно топорщиться на плечах, будто уже тянул своего хозяина на остывающее рабочее место.
— Я думаю, — лениво проговорил я, — что яичница с помидорами и беконом будет прекрасным началом дня. Вы не знаете, в местных кафе делают яичницу с помидорами?
— Здесь приготовят все, что вам в голову взбредет! — нервно проговорил мой визави. — Но послушайте, я уже пятнадцать минут сижу здесь с вами и до сих пор не знаю, зачем вы выдернули меня из кабинета.
— Потому что мне отрекомендовали вас как человека, который может достать любой автомобиль или другой транспорт.
— Так что же вам нужно?
Я покончил с кофе и поставил чашку на блюдце. Кивнул официанту, что с готовностью начал лавировать между столиками в моем направлении. Потянулся, одновременно тронув ногой внушительную сумку с деньгами, стоящую под столом…
— Мне нужен автопоезд «Скания», кое-какое снаряжение и оружие. Сможете достать?
Часть первая
ДВА КОЛЬЦА, ДВА КОНЦА…
А не сбросить ли нам чего на Хиросиму?
Американское правительство
Я никогда еще так не бегал.
Нет, конечно, были длительные кроссы в школе, где я даже показывал не худшие в своем классе результаты. Бегал я и после окончания школы, по утрам, когда не ленился и когда заводы любимого города не превышали нормы по выбросам газов в атмосферу раз этак в двадцать… Но в последнее время я что-то совсем себя запустил. Да и не похож был этот панический галоп на неторопливую сонную пробежку утром, когда в сыроватом воздухе практически не чувствуется индустриальной гари, а вросшие в складные стульчики рыбаки на берегах канала провожают тебя умудренными взорами: «Беги, касатик, беги… все равно рано или поздно здесь сидеть с нами будешь…»
Бред какой-то. С какой стати эти несвоевременные воспоминания всплыли в моем взбудораженном мозгу? Разве что из-за схожих ощущений: знакомого жжения в груди, разрастающейся боли в боку, онемения в перегруженных мышцах.
Это — да, но остальное…
Хотя воздух был и сырой, да и гари в нем тоже хватало, но антураж местности, по которой я несся, придерживая автомат, чтобы не так колотил в бок, радикально отличался от привычной окраины спального района, где я при помощи утренних пробежек стоически пытался остановить разрастание своего брюшка. Развалины, обгоревшие проемы окон. Груды мусора. Угрожающе нависающие над головой исковерканные силуэты небоскребов… Все это я видел в желтоватом свете тактических очков. Все это моталось из стороны в сторону, так как я все время крутил головой, пытаясь высмотреть в проломах стен и на крышах домов членистоногую смерть.
— Не трачь силы на обзор, — с шумом выдохнул здоровяк, бегущий справа от меня. — Главное — диши!
Он переложил тощее длинное тело Санька на другое могучее плечо и еще прибавил скорости, сипло выхаркивая дыхание.
«Как его зовут? — задал я себе вопрос, глядя в широкую спину, по которой хлопали безвольно болтавшиеся руки Санька. — Увар? Навар?»
