Сергей Зверев
Стальные стрелы
Воздушный лайнер медленно ложился на крыло, разворачиваясь над освещенным солнцем морем. Молодой человек, сидевший у иллюминатора, на стороне самолета, которая приподнялась при повороте, еле слышно вздохнул и откинулся в кресле. Пока самолет не займет горизонтальное положение, он не сможет смотреть вниз, на безостановочно катящиеся волны. Это зрелище здорово успокаивало пассажира, который, по мере того как самолет приближался к аэропорту, волновался все больше и больше.
Офицер ЦРУ Фарух летел выполнять первое в его жизни задание. Ну, даже не первое, если уж быть точным. Да, не первое… но вот выполнять свою миссию в одиночку он будет в первый раз… точно так же и отвечать за провал всей операции, если она последует. Именно эта мысль беспокоила Фаруха, крутилась в голове и не давала полностью расслабиться. А ведь сразу по приезде ему придется очень активно работать, организовывать переброску оружия из Азербайджана в Россию. И надо будет думать. Думать! А голова у Фаруха сейчас тяжелая, его слегка укачало… Приземлятся они через сорок минут, до вечера еще далеко, когда можно лечь на хрустящие простыни и закрыть глаза, до этого еще очень далеко…
Фарух в очередной раз постарался взять себя в руки. Чего он так нервничает? Ведь не первый раз оружие перебрасывается в Чечню. Этот канал давно отлажен и четко работает. Ведь не было еще ни одного сбоя, как ему сказал шеф! Правда, лучше бы об этом ему сказал сам Джонни. Но Джонни, который организовывал эту сеть и три года был ее бессменным куратором, увезли в больницу с сердечным приступом, и в Азербайджан отправили Фаруха, который даже не успел и парой слов переброситься со своим коллегой. Несмотря на молодость и небогатый опыт, Фарух за четыре года работы в «фирме» уже успел понять, что русская поговорка: «Гладко было на бумаге…» как нельзя лучше отвечает специфике работы в разведке. Все предусмотреть невозможно… и что простят опытному разведчику, который имеет за своей спиной массу удачных операций, то не простят юнцу, с ходу провалившему свою первую разработку.
Молодой турок, получивший образование в США и там же замеченный специалистами из «конторы», понимал русский язык, но свободно не говорил. Его бабушка, азербайджанка по национальности, преподаватель русского языка и литературы, успела привить внуку некоторые познания в великом и могучем, хотя отсутствие практики сказалось. За многие годы Фарух утратил легкость произношения, но по-прежнему понимал русских, за тем редким исключением, когда они начинали говорить на специфическом жаргоне. Скорей всего эта деталь биографии также сыграла свою роль при его назначении.
Фарух снова поморщился и нетерпеливо посмотрел в иллюминатор. У него уже затекли ноги… От неудобного положения онемела шея… Но вид моря, необъятного, такого необъятного, что в это можно поверить только тогда, когда сидишь в самолете, успокаивал, умиротворял его…
«Ну, вот что может случиться? – спрашивал себя Фарух в который раз, пытаясь унять то неприятное, сосущее ощущение, которое обычно предшествует неудаче. – Почему я так уверен в том, что должна произойти какая-то неприятность? Нервы сдают? В таком возрасте? Или я не годен для работы? Ведь нельзя же начинать операцию с таким настроением! Шеф даже запрещает за руль садиться в таком состоянии!» В конце концов, ему надоело это самокопание, и он разозлился, как любой человек, который загнал в угол самого себя и не видит выхода.
«За три года ни одного провала! – раздраженно принялся успокаивать себя разведчик. – Да и какие могут быть сейчас провалы в России, тем более в Кавказском регионе… невероятный разгром когда-то мощного государства. Кто бы мог подумать, что мы сумеем развалить Советский Союз! Это то же самое, что если бы русским удалось расчленить США на маленькие независимые штаты, выживающие кто как может. Джонни нашел нужных людей, правильно оценил обстановку, сделал верные выводы, сумел выбить хорошее финансирование, и вот результат – грузовики с оружием беспрепятственно проходят через границу и благополучно разгружаются в Чечне. И все это проделывается под носом у КГБ, которое даже не обращает на это внимания, а скорей всего не обращает потому, что сейчас эта организация точно так же развалена, как и вся страна. Моему предшественнику удавалось хорошо удить рыбку в мутной воде, а чего ее не ловить, если шериф, который должен был давно уже засадить Джонни в кутузку, внезапно исчез, а новый все никак не показывается. Это просто поразительно, до какой степени докатилась Россия, если в ее южных регионах разведка США прокручивает любые немыслимые комбинации, совершенно не опасаясь ответных акций и уж тем более каких-либо серьезных контрразведывательных мер. В общем, если посмотреть со стороны, то у меня имеются все условия для успешной работы… канал налажен, деятельность КГБ… или как там сейчас – ФСБ – практически не эффективна… – уже спокойно подвел итог своих размышлений молодой агент. – Главное, самому не наделать глупостей, это будет похоже на то, как если я не забью гол в совершенно пустые ворота, да еще оставшиеся без вратаря».
