Пролог. Очень странный орк
Сознание возвращалось медленно, с трудом. Первое, что почувствовал — боль. Сильнее всего болели голова и нога, но и всё тело тоже ныло, где сильнее, где слабее. Непривычное ощущение. То есть, с болью-то я был, конечно, знаком — за свою, не самую короткую жизнь, в какие только авантюры не влезал, — но обычно регенерация справлялась с любой травмой или раной, которую ещё и не так просто было получит, за секунды. А сейчас боль длилась и длилась, не собираясь уходить. Что происходит?
Постепенно выныривая из темноты беспамятства, стал осознавать всё больше. Я лежал на странной, равномерно покачивающейся, неровной поверхности, а в лицо то светило солнце, то исчезало, и снова появлялось — это я чувствовал даже с закрытыми глазами. И ещё — слабость. Никогда себя таким не чувствовал, казалось, даже веки поднять нет сил.
Но я всё же смог открыть глаза и тут же широко распахнул их. Вот такое я точно не ожидал увидеть — надо мною возвышался орк. И не просто возвышался — он меня нёс. На руках. Как ребёнка. Я не то чтобы много знал об орках, но видеть их приходилось. И если они кого и таскали, то исключительно перекинув через плечо. И неважно кого — раненого сотоварища, связанного пленника, собственную женщину, — но только на плече.
А не так, как меня — пристроив мою гудящую голову на своём плече и аккуратно держа под спину и колени. Я так когда-то младшую сестрёнку в постель относил, когда она, заигравшись, засыпала прямо в главном зале, на полу у камина.
Наверное, я всё же чего-то об орках не знаю…
Отведя взгляд от тяжёлой серо-зелёной челюсти, огляделся, насколько мог. Орк шёл по лесу, и пробивающиеся сквозь листву солнечные лучи скользили по моему лицу, время от времени ослепляя, заставляя жмуриться. Вокруг были лишь стволы деревьев и мелкий подлесок, определить, где мы находимся, было совершенно невозможно, такой лес мог быть где угодно.
— Куда ты меня несёшь? — не выдержав, спросил у орка.
— А, очнулся, — радостно оскалился тот, сверкнув огромными клыками. — Вот и славно. Сейчас привал устроим, тебе поесть нужно, двое суток голодный, а тебе сил набираться надо, иначе не поправишься. Пить хочешь?
Я кивнул, продолжая недоверчиво смотреть на орка, который говорил правильными фразами и абсолютно без акцента. Орки так не говорят.
В это время странный орк остановился, медленно опустился на одно колено, пристроив мои ноги на другое, а освободившейся рукой снял откуда-то с пояса большую флягу и, выдернув пробку зубами, поднёс горлышко к моим губам. В пересохший рот полилась живительная влага, которую я жадно глотал и не мог напиться.
— Хватит пока, а то вырвет, — убирая от моего рта флягу, буркнул орк. — Потом ещё дам. Потерпи немного, река недалеко, там и привал сделаем, поешь.
И он снова зашагал в одному ему известном направлении. Судя по лучам солнца — на северо-запад. А ведь именно туда я и сам бы направился, если бы мог.
— Куда ты несёшь меня? — повторил я свой вопрос.
— Домой, — пожал плечами орк. — То есть, я не знаю точно, где твой дом, но о том, что вы за Хрустальными горами живёте, все знают. Туда и несу пока. А там или скажешь, куда дальше, или сам уже на ноги встанешь.
— Почему? — только и смог выдохнуть. Орки никогда и никому не помогают, если не предложить денег, они наёмники — и этим всё сказано. Они скорее прибьют тебя ради твоего кошелька, чем спасут, дадут умереть от жажды, но не напоют. — Почему ты мне помогаешь? И как мы встретились?
— Не помнишь, да? А вроде видел меня. Хотя почти сразу сознание потерял, так что, не удивительно. А что ты вообще помнишь?
Я задумался. Действительно, а как я вообще оказался в таком состоянии? Гудящая голова отказывалась вспоминать. Гудящая? Ещё и болит на затылке. С трудом поднял руку, нащупал повязку. Это у меня что, голова разбита?
— Не слабо тебя приложили, — сочувствующе хмыкнул орк. — Да и потом избили крепко. Может, потому и забыл всё? Да и кровушки с тебя слили немало, я вообще боялся, что не выживешь. Сначала-то за мёртвого принял. Но, видимо, вы крепче, чем другие расы.
— Кровь? Слили?
И тут же, мгновенно, словно вспышка, вернулась память.
Я сидел в таверне, которую мне посоветовал кузен Бастиан. Сказал — в ней варят лучший эль во всём человеческом королевстве. Эль был так себе, я и получше пил, поэтому уже собирался уйти, как вдруг — удар по затылку, вспышка боли и темнота.
Очнулся в лесу, связанный, всё тело болит, вокруг — с десяток человек в грязных лохмотьях, обвешенные оружием, один из них бьёт меня по рёбрам ногой, похоже, уже не первый раз. Другой наклоняется, приставляя к горлу нож.
— Ну, что, кончаем?
— Погодь, — останавливает первый. — Нужно сперва кровяку его слить. Знаешь, за неё колдуны сколько золота отвалят? На всю жизнь хватит!
Меня хватают и подвешивают на ветку дуба, зацепив связанными руками за сучок. Пытаюсь вырвать, обратиться — ничего не получается. Призываю магию — снова ничего. Словно я обычный человек, и всё, что могу — извиваться в руках тех, кто со смехом тащит меня на казнь. Почему? За что? Кто эти люди?
— Не старайся, дракон, ты ничего не сможешь сделать, пока на тебе эта цацка, — и главарь, то есть, я думаю, что главарь, слегка оттягивает ошейник, надетый на меня. — Ты сейчас не сильнее любого из нас. А скоро и вообще сдохнешь!
