Так со смертными судьба порой играет:
То вознесет их вверх, то в пропасть низвергает.
И так устроен мир, что в счастье иногда
Уже заключена великая беда.
П.Корнель
Страх сковывал тело, тонкими иглами впиваясь в мой разум, холодил ощущением беспомощности перед пугающей силой мастеров меча и магии.
Несколько мучительно долгих секунд я смотрела на футляр, который вручил мне Фицион, и только белизна пальцев выдавала напряжение, с которым я сдавливала обтянутую черным бархатом деревянную коробочку. Времени открывать ее уже не было.
Размеренно твердыми шагами дознаватель подошел к моей парте.
— Роиль Чансе, именем закона, вы арестованы! — сказал он, словно клеймо на лоб поставил.
Я смотрела на грудь дознавателя, прожигая взглядом шеврон с силуэтом ястреба на струйчатом узоре и надписью по кайме «Союз Стражей Муарового клинка при С.С.»
— При С.С. — повторила я уже вслух.
— При Совете Судеб, — бесцветным голосом расшифровал заклинатель тьмы, вставший по правое плечо от господина дознавателя и заслонивший своей массивной фигурой льющийся из окна свет.
С малых лет я знала, что Совет Судеб — ненасытное зло, пожирающее судьбы смертных. Совет внушал ужас и все же казался чем-то далеким, существующим вне «моего мира». И сейчас этот «мир» трещал по швам, выталкивая меня в грубую реальность, а я даже не могла понять, когда совершила тот самый неверный шаг?
Ответ не пришлось долго искать. Со словами: «Роиль Чансе обвиняется в применении разрушительного магического давления на зарегистрированных граждан тонкого мира», муаровец протянул госпоже Шилле подтверждающий документ.
«Так виною всему наши призраки?!» — едва не воскликнула я.
Звук сломанного пера заставил меня вздрогнуть и обернуться к Фициону. Едва мы встретились взглядами, как поглотившая аудиторию тишина взорвалась негодующими возгласами адептов:
— Да ладно! Не может этого быть!
— Это смешно!
— Тем более наша Роиль!
— Не-ет. Не верю! Это какая-то ошибка!
Все, что происходило со мной в этот момент, казалось каким-то спектаклем, какой-то неудачной шуткой, непостижимым образом меняющей мою жизнь. Впрочем, именно я дала повод к негативному развитию событий и сейчас старалась сжиться с мыслью, что всему виной моя выходка! Признаю, обернуть призраков в иллюзию, превратив их тела в кисель, было довольно-таки весело, но как оказалось, крайне необдуманно. Но ведь… я лишь хотела тишины! Хотя бы на один вечер.
Глупые призраки совсем потеряли совесть! Это надо же… состроить из себя несчастных жертв?! Воображение тут же нарисовало картину: в Союз Стражей Муарового клинка вваливается толпа призраков с доносом на второкурсницу академии «Плавучая гора»! Призраки, оккупировав заспанных стражей, наперебой рвут глотки, описывая свою психологическую травму, между делом указывая меру моего наказания, которая в полном объеме будет соответствовать их страданиям… Бедные, бедные стражи! Нет, никому не устоять перед такой слезливой, бедной-несчастной толпой.
Наверное, я бы посмеялась от души, если бы не главная роль, отведенная мне в этом спектакле.
— Пагубное воздействие? На призраков? Но как? — нахмурилась госпожа Шилла и изумленно воскликнула, обрывая всеобщий галдеж. — Господа, это невозможно!
Чеканя каждое слово, дамочка заверила муаровцев:
— Господа, имей место негативное воздействие, профессорский состав незамедлительно отреагировал бы на частотно-избирательный отклик защитных заклинаний. Но отклика не было! Уверяю Вас, возникло досадное недоразумение…
— Не исключено, — согласился стихийник, обозначивший причину моего задержания. — Так или иначе, с этим нам еще предстоит разобраться, — убил он хрупкую надежду на то, что профессору по предмету «Нематериальное начало» удастся отвести от меня беду.
«Ареста не избежать!» — с ужасом поняла я.
— На выход! — сухо потребовал дознаватель, но я уже не слышала его.
Кровь сошла с лица, образы утратили цвет, казалось, даже воздух сгустился и потяжелел. Ярким всполохом в сознании возникло видение моего измученного тела, распростертого на холодном камне в застенках одной из тайных служб Совета Судеб.
Дознаватель силой дернул меня, и я выронила из рук футляр. От удара об пол футляр обнажил зев, выпуская необычайно красивую заколку для волос из матового черного перышка с черной жемчужиной в основании.
— Пустите! — я попыталась поднять заколку.
Железный обруч пальцев потянул на себя. Подол моего платья попал под туфлю, и я рухнула на пол. Мозолистые пальцы усилили давление, и дознаватель весьма грубо вернул меня в вертикальное положение, показав, что моя слабость его нимало не трогает.
Не в силах выдержать боль, я застонала.
— Не стоит, не усугубляй свое и без того шаткое положение! — предостерег некроманта заклинатель тьмы. Он закрыл меня от Фициона, который попытался набросить следящее заклинание на мою ауру. Но иллюзия ауры водницы, в которую я некогда облачилась, чтобы обучаться в академии, осталась невосприимчива к мертвой магии.
Вторую попытку Фициону муаровцы уже не простили.
— С головой не в ладах?! Ну-ка, вяжите этого! — скомандовал заклинатель тьмы.
Во взгляде Фица промелькнула хищная решимость, и неожиданно для всех он перемахнул через парту, схватил стул и запустил его в окно. Грохот взорвавшегося стекла вырвал из груди вечно жизнерадостной госпожи Шиллы панический вопль. Не дожидаясь пока стеклянная крошка осыплется на пол, Фиц устремился прочь. Казалось, всего миг и он исчезнет в ослепляющем свете солнца, но воздушная плеть стихийника опрокинула его на спину. Не поднимаясь с пола Фиц выкрикнул заклинание. Аудиторию заполнил невыносимый трупный запах, который штопором вонзался в горло, пропитывая легкие и обрывая дыхание.
