В аудиторию входят дети и рассаживаются по местам. Последней появляется наголо остриженная девочка. Она молча садится за парту, достает из кармана чип-матрешку, и перед ней возникает мерцающий экран.
Никто не обращает на нее внимания.
Дети обсуждают домашнее задание. Говорят они по очереди, будто участники дебатов. Девочка о чем-то сосредоточенно думает.
– Ты готова, Эс8? – спрашивает ее мальчик.
Она довольно кивает.
В этот момент в аудиторию заходит высокая женщина с темно-синей кожей.
– Начинается урок, – говорит она.
Повисает тишина.
– Включите чипы.
На своих экранах дети видят лаборанта, одетого в белоснежную форму.
– Знаменитый эксперимент Кэлха, – объявляет женщина. – Запись старая, но прекрасно отражает принципы тиражирования.
Все слушают, затаив дыхание.
– Итак, – продолжает она, – этап первый.
Дети наблюдают, как лаборант, натянув перчатки, демонстрирует квадратное стекло размером с ладонь.
– Питательная среда, – комментирует женщина.
Затем мужчина кладет стекло в инкубатор и шприц, встроенный в крышку устройства, выдавливает на середину пластинки мутную каплю.
– Колония бактерии Т.
Инкубатор закрывают. Вспыхивает таймер, и запись ускоряется. Капля, содержащая бактерии, разрастается по всей пластинке и на отметке «5 часов 6 минут» застывает, уродливо чернея.
– Вы видите время жизни колонии. Всем понятно?
Дети кивают.
– Теперь этап второй.
В инкубатор кладут десять пластинок. Фиксируя происходящее, над ними порхают миниатюрные пчелы-дроны.
– Колонии одинаковы, – подчеркивает женщина. – В начальный момент они находятся в равных условиях.
Включается таймер, и колонии бактерий медленно, будто кляксы, расплываются по стеклам и наконец умирают в случайном порядке.
– Минимальное время жизни колонии – «3 часа 17 минут», максимальное – «7 часов 49 минут».
Дети переглядываются.
– А теперь, – продолжает женщина, – этап третий. В нем и состоит суть эксперимента Кэлха.
Перед детьми появляется огромное здание-инкубатор.
– Здесь ровно миллион пластинок, – говорит женщина. Ее кожа переливается синим матовым блеском. – Какая колония выйдет победителем в этой гонке?
Эс8 смотрит, не отрывая взгляда от экрана.
От напряжения она слегка потирает лоб.
В здании-инкубаторе рой пчел-дронов кружит над рядами пластинок.
Миллион шприцов одновременно касаются стекол, щелкает таймер, и начинается удивительное соревнование.
– Минимальное время – «23 минуты», – объявляет женщина. – Максимальное – «79 часов 8 минут».
Дети аплодируют.
– Результат потрясает.
Но никто не выглядит пораженным.
Эс8 радостно хлопает в ладоши.
– Если все ясно, – говорит женщина, – приступим к проверке домашнего задания.
Девочка широко улыбается – сверкают ее прозрачные, сделанные будто из стекла зубы.
Часть первая. Эффект обезвоживания
Почему я здесь?
Нейт лежал на спине и медленно приходил в себя. Глаза пронзали иголочки боли, в висках и затылке разлилась неприятная тяжесть. Тело горело, суставы ломило как после многочасовой работы.
Щурясь от света, он увидел, что вокруг зеленела трава, а посреди ослепительно-голубого неба за ним наблюдало солнце.
Где я?
Мужчина со стоном приподнялся и замер в изумлении. В паре метров от него лежала худая темноволосая девочка. Она тоже заметила мужчину, угрюмого, похожего на растерянного варвара, и от испуга взвизгнула. Вскочив, она, пятясь, отползла на край поляны. Некоторое время они молча изучали друг друга.
– Кто вы? – робко спросила девочка.
Она настороженно глядела на него из-под шапки спутанных черных волос. Он нахмурился. В голове вертелись беспокойные мысли. Кто эта девочка? И почему он здесь? Он ничего не помнил – только вспыхнули и исчезли смутные воспоминания кабинета, улыбок и рукопожатий.
– Я очнулся минуту назад, – сказал он.
Откуда-то из леса едва доносилась музыка, будто далеко в чаще прятался оркестр.
– Где Клер? – спросила девочка.
В глазах ее блестели слезы.
– Какая Клер? – не понял он. – Пожалуйста, давай пока без вопросов.
Он огляделся.
Вокруг высились исполинские сосны с темно-оранжевыми стволами и темнела непроходимая чащоба из папоротников и кустарников, в которой редкими пятнами были разбросаны бело-желтые цветы. Справа вдали голубели очертания гор.
Мужчина не отводил взгляда от зарослей, щурясь, еще не привыкнув к блеску солнечного неба. Лес вокруг гудел, стрекотал, попискивал.
– Я ни в чем не виновата, – бормотала девочка. – Я шла домой… открыла какие-то двери, а дальше – темнота.
– У тебя есть что-нибудь в карманах? Может быть, телефон? Или…
– Нет, – заплакала она. – Я хочу домой.
И стала судорожно тереть руки.
– Какие же они грязные! – всхлипывала она. – Мыло… Мне нужно мыло!
Вырвав зеленый ползучий стебель, она пыталась втереть его в ладони.
– Успокойся, прошу тебя, – сказал мужчина. – Какое мыло… а эта дрянь может быть ядовитой.
Он держался за голову и покачивался вперед-назад, как маятник.
– Мне надо срочно помыться… – стенала девочка. – Я так не могу.
– Где твоя мать?
– Меня воспитывает тетка.
– Где же она?
– Я не знаю! – раздраженно ответила девочка.
Он на мгновение задумался.
– Нужно выйти из леса и найти людей.
