Глава первая
НЕОЖИДАННАЯ ЧАСТЬ
В норе, престижной и довольно респектабельной для данной местности (в прошлом месяце двухдверные апартаменты обошлись бы вам в три сотни, что почти терпимо, хотя, помимо прочего, это жилище имело два фасада и крышу, уложенную новым дерном), жил соддит — герой нашей истории. Его звали Бинго Сак Граббинс. Конечно, имя для себя он придумал не сам — так решила его маменька. Ей-то что: сказала и сказала — не она же должна была носить такое имя в школьные годы и в течение взрослой жизни. Эх, родители, родители!
Где это я? Ага, конечно. В норке Бинго.
То была вполне благоустроенная соддичья нора, с круглой дверью, окрашенной синей краской, с красивыми синими плитками, поросшими стильной синей плесенью, в ванной, с расписными серебристыми рыбками, синими жуками и червями под стать царившей сырости, с закопченной кухней, из которой уже ничто не могло изгнать поваренные запахи. Одним словом, по соддичьим меркам, это жилье считалось достаточно презентабельным. Недаром тетя Бинго, непререкаемая Вита Сак Дурновская давно имела виды на нору племянника, хотя тот упорно не желал поддаваться давлению со стороны данной высохшей ветви семейства. В ту пору Бинго пребывал в сорокалетием возрасте, что, по мнению соддитов, являлось сущей нелепицей, почти ничем и даже меньше малости — практически, четыре пятых пустячка. То есть, я могу сказать, что он был незрелым юношей.
Соддиты живут в земле, а поскольку слово «сод» означает «почву», читатель может догадаться, почему эта раса малоросликов получила такое прозвище (кстати, если вы будете обращать внимание на прочитанное, то узнаете много интересных сведений о том, как и откуда появляются названия). В качестве подтверждения древних истоков вышеуказанного наименования ученые и филологи приводят следующий фрагмент архаического стихотворения:
С верной лопаты землю стряхни,
Выкопай домик, на норку похожий,
Иначе не подаст руки прохожий.
С верной лопаты землю стряхни.
Интересно отметить, что по некоторым причинам, которые я поясню через минуту, малоросликам не нравится их прозвище. Тем не менее слово «соддит» является общепринятым термином. Как-то раз в незапамятном прошлом некий путешественник из страны больших людей пересек все земли малоросликов через графства Горбятник, Козявкавиль, Карликопутию, Прокамозоль[1], Плутиштон и Хромбит-Эгей! (родной город Бинго — героя нашего рассказа). Вернувшись в Бри — город людей, — этот человек направился в таверну и, сев за стол, погрузился в воспоминания о своих приключениях. Его друзья собрались вокруг и начали расспрашивать о том, что он повидал в дальних странах.
— Чему ты стал свидетелем? — горланили они. — Кого ты встретил?
— Я встретил... — произнес он громко и вдруг, содрогнувшись всем телом, тихо добавил, — ...соддита.
После этих слов помрачневший путешественник потянулся к кружке эля. Имя того соддита, которого он встретил, не попало в анналы истории, но было ясно, что эта встреча оказала на странника глубокое влияние, поскольку он оставался в «Королеве Драконов» два дня и две ночи, глотая эль и что-то бормоча себе по нос. Затем он спешно покинул Бри, и больше там его никто не видел.
Жилую часть своих домов соддиты обустраивали под землей. На поверхности возводились лишь угольные подвалы, винные погреба и иногда большие комнаты со столами для пинг-понга. По мнению местных жителей, такая аранжировка домов была абсолютно логичной. Более того, любые отступления от устоявшихся архитектурных правил считались в Хромбит-Эгей! незаконными. Хотя в конечном счете данный факт привел к тому, что в жилых кварталах развелись червяки, плесень и сырость, а также связанные с ними астма и бронхит, в то время как уголь, вино и ракетки для пинг-понга стали самыми часто похищаемыми предметами в этом вороватом городе. Однако традиция является традицией, и тут ничего не поделаешь.
Как я уже говорил, соддиты не называли себя соддитами. На своем эксцентричном и древнем языке, полном синтаксических и грамматических несоответствий, они именовали себя хромбитами. Естественно, имелась причина, по которой они называли себя так, а не иначе — и не потому что слово «соддит» нравилось кому угодно в этом мире, кроме них. Нет-нет, причина коренилась в ногах малоросликов. У них были жуткие ноги. По-настоящему жуткие. Не знаю, почему — то ли древние соддиты в глубине веков обидели чем-то богов, то ли их проклял какой-то колдун, то ли из-за неправильной ортопедической практики, врожденных болезней и дюжины других возможных факторов — но эти малорослики страдали от ужасных артритов. Их ноги выглядели распухшими и искривленными (во многих случаях в три-четыре раза превосходившими нормальные размеры), с пальцами, напоминавшими кокосы, и с лодыжками, которые походили на презервативы, наполненные галькой. Эти артриты создавали дикую боль, и здесь смеяться нечему, хотя весь юмор заключался в том, что их болезнь не распространялась на другие части тела. Тем не менее взрослые соддиты уже не могли носить башмаки, потому что давление кожи на раздувшуюся плоть еще сильнее ожесточало их страдания. Вот почему этот маленький народец ходил исключительно медленно и с большим трудом. И вот почему взрослые соддиты проводили две трети суток на подушках идеальной мягкости, похрюкивая, когда они опускались на диваны, и используя руки для того, чтобы поднять распухшие ноги на специальные скамеечки.
