Длинный, заостренный подбородок, круто изогнутый полумесяц губ, крючковатый нос с хищно вырезанными ноздрями и взметнувшиеся вразлет брови придавали облику Сэмюэла Спейда нечто сатанинское. Золотисто-серые глаза, словно затаившиеся в узких щелочках, хорошо гармонировали с густыми рыжеватыми волосами.
Довольно приятная внешность, ни дать ни взять — Вельзевул, перекрасившийся в блондина.
— Что тебе, птичка моя? — спросил он у Эффи Пирайн, долговязой загорелой девицы с карими глазами и открытым мальчишеским лицом. Бежевое платье обтягивало ее, как вторая кожа.
Эффи прикрыла за собой дверь.
— Там какая-то девица. Назвалась мисс Уондерли.
— Клиентка?
— Боюсь, что да. Во всяком случае, мне кажется, что ты не пожалеешь, если примешь ее, — она сногсшибательна.
— Что ж, пусть войдет.
Эффи распахнула дверь.
— Войдите, мисс Уондерли.
— Благодарю вас, — проворковал нежный голосок, и в комнату вошла молодая женщина. Она робко приблизилась к столу, испуганно и испытующе глядя на Спейда синими, цвета кобальта глазами.
Посетительница была высокого роста, с гибкой, стройной фигурой, длинными ногами, узкими бедрами, в платье синих тонов, подобранном под цвет глаз. Пухлые губки были ярко накрашены. Волосы, выбивавшиеся из-под синей же шляпки, отливали медью. Белые зубки застенчиво поблескивали за полуоткрытыми губами.
Спейд поднялся с места и жестом указал на дубовый стул у окна.
Ростом Спейд вымахал под шесть футов. Покатые плечи и широкий таз делали его фигуру похожей на треугольник. Поэтому, должно быть, и выглаженный костюм сидел на нем мешковато.
— Благодарю вас, — прошептала мисс Уондерли и присела на самый краешек стула.
Спейд откинулся на спинку своего вращающегося кресла, крутанулся на четверть оборота, чтобы оказаться лицом к посетительнице, и вежливо улыбнулся. Поскольку улыбался он не разжимая губ, улыбка вышла демонической.
Из-за прикрытой двери доносилась безостановочная трескотня пишущей машинки Эффи Пирайн. Где-то в соседней конторе гулко вибрировала более мощная электрическая машинка.
На столе Спейда, в металлической пепельнице, полной окурков, тлела недокуренная самокрутка. Кучки серого пепла испещряли желтую поверхность стола и многочисленные бумаги, в беспорядке разбросанные на нем. Окно, занавешенное темно-желтыми шторами, было приоткрыто, и бумаги на столе шевелились в воздушном потоке.
Мисс Уондерли беспокойно примостилась на самом краешке стула, словно готовая вот-вот сорваться с места, и нервно сжимала в руках плоскую сумочку, лежавшую на коленях.
— Чем могу быть вам полезен, мисс Уондерли? — спросил Спейд.
Девушка задержала дыхание, взглянула на Спейда, потом торопливо залопотала:
— Могли бы вы… Я подумала, что… — Она прикусила нижнюю губу и смолкла, умоляюще глядя на Спейда и нервно теребя сумочку.
Спейд улыбнулся и понимающе кивнул.
— Почему бы вам не рассказать обо всем с самого начала? Тогда я буду знать, что нам делать.
— Все началось в Нью-Йорке…
— Так…
— Я даже не знаю, где именно Коринна повстречалась с ним… Я имею в виду, что не знаю, где именно в Нью-Йорке. Она на пять лет моложе меня, ей всего только семнадцать, и у нас разный круг знакомых. Пожалуй, мы никогда не были настолько близки, как следовало бы родным сестрам. Мама и папа сейчас в Европе. Это убьет их… Я должна вернуть ее домой до их возвращения.
— Так, — повторил Спейд.
— Они приезжают первого числа следующего месяца.
Глаза Спейда заблестели.
— Значит, у нас есть две недели, — уточнил он.
— Я не знала, что она натворила, пока не получила ее письма. Я была вне себя… — Губы мисс Уондерли дрожали, пальцы беспомощно теребили сумочку. — Я была слишком напугана, чтобы пойти в полицию, и все же тревога за нее толкала меня на этот шаг. У меня никого больше нет… Я хочу сказать, что мне не к кому обратиться за советом. Я не знала, как мне быть, что делать…
— Конечно… — поддакнул Спейд. — Но затем от нее пришло письмо?
— Да. И я телеграфировала ей, умоляя вернуться. Телеграмму я адресовала сюда, до востребования. Это был единственный адрес, который она мне дала. Я прождала целую неделю — никакого ответа, ни слова… А до возвращения мамы и папы осталось уже всего ничего. Вот я и приехала в Сан-Франциско, чтобы отыскать Коринну. Я известила ее о своем приезде. Не следовало этого делать, да?
— Возможно. Не всегда знаешь, что нужно делать. Так вы не нашли ее?
— Нет. Я телеграфировала, что остановлюсь в отеле «Святой Марк», и умоляла Коринну прийти поговорить, даже если она твердо решила не возвращаться. Но она так и не явилась… Я прождала целых три дня, но она не пришла, даже записки не прислала…
Спейд наклонил голову, сочувственно нахмурился и сжал губы.
— Это было ужасно, — продолжала девушка, пытаясь улыбнуться. — Я не могла больше сидеть и ждать в своем номере, не зная, что с ней, где она… Я отправила еще одно письмо до востребования, а вчера днем пошла на почту. Простояла там дотемна, но она так и не пришла. Сегодня утром я снова сходила на почту, но напрасно — Коринна как в воду канула… Зато я встретила Флойда Тереби.