– Это… оно? Мы нашли? – Грэг не глядя нащупал на оперативной консоли клавишу увеличения, растягивая во весь обзорный экран объект, зависший в нескольких десятках километров. Бортовой компьютер послушно выполнил команду, и двое находившихся в рубке людей уставились на висящее в пространстве нечто, когда-то, давным-давно, бывшее космическим крейсером Ушедших. По крайней мере люди, по свойственной им привычке подыскивать всему непонятному подходящие аналоги, считали это именно космическим крейсером.
Хотя на самом деле два исполинских – один чуть больше другого – неспешно вращающихся в противоположные стороны эллипса, проходящих сквозь друг друга почти под прямым углом, так же походили на привычный крейсер, как человек – на амебу. То есть никак. И речь даже не о внешних формах – хотя в основу дизайна пространственных кораблей людей и лег неприкрытый рационализм, еще на заре эры сверхдальних полетов выраженный универсальной формулой «Нет трения – нет обводов корпуса», атмосферные аппараты до сих пор проектировались по принципу обтекаемости. Нет, сейчас речь шла о совсем другом: сглаженные и вытянутые «тарелки», в боковой проекции напоминавшие растянувшуюся почти на километр букву «Х», вовсе не являлись единым объектом. Они именно проходили одна сквозь другую, не оставляя на стыке ни малейшего зазора. Левовращающийся «малый» эллипс точно посередине пересекал «большой», вращающийся в противоположную сторону… и продолжал свое неспешное и, похоже, вечное движение по другую его сторону. Хотя, конечно, само понятие, «лево– или правовращающийся» было весьма условно: смотря откуда смотреть…
Достоверных сведений о том, какому шутнику пришла в голову идея назвать это именно крейсером, история не сохранила. Лишь ни на что не опирающиеся догадки и предположения: первый из двух ранее обнаруженных крейсеров, еще в конце прошлого века найденный на другом конце галактики, представлял собой растянувшееся на многие десятки километров скопище оплавленных обломков. При этом все многочисленные фрагменты разрушенных «тарелок» продолжали свое непонятное правое или левое вращательное движение…
Впрочем, и того, что предстало взору или попало в манипуляторы счастливых искателей артефактов, хватило, дабы сделать однозначный вывод: корабль таинственных Ушедших наверняка подвергся нападению! И вне всякого сомнения, пал жертвой неравного космического боя!..
А значит, можно с ходу сделать и еще два, не менее «однозначных», вывода. Во-первых, корабль явно был военным, во-вторых, судя по исходным размерам, – как минимум крейсером, если вовсе не линкором!
Четвертый вывод, сделанный уже в секретных лабораториях Военно-космического флота и оттого мало кому известный, гласил, что установить состав удивительного материала корпуса, способного изменять структуру своей молекулярной решетки и переходить из твердого состояния в жидкое, известными людям способами не представляется возможным…
Больше никаких выводов сделано не было – то ли Ушедшие сами основательно выпотрошили погибший корабль, сняв с него все хоть сколь-нибудь ценное, то ли восторженные романтики-искатели и их суровые флотские последователи приняли за поле героической баталии банальную свалку обломков.
По крайней мере никаких биологических остатков или чего-то подобного (яиц, личинок, сгустков замерзшей протоплазмы, обломков хитина – нужное подчеркнуть) найдено не было. Что казалось странным по определению: лучшего консерванта, нежели открытый космос с его абсолютным нулем и прочим вакуумом, трудно и придумать…
Да и сам разорванный чудовищным ударом (впрочем, ударом ли?) корпус представлял собой просто исполинскую, абсолютно гладкую с обеих сторон скорлупу без малейшего намека на какие-либо внутренние помещения или техническую «начинку»: заботливо собранные флотскими специалистами разрозненные обломки позволили реконструировать корпус практически полностью, что называется, на девяносто девять процентов…
…Второй крейсер всплыл из небытия, когда о первом почти все уже позабыли: семьдесят лет – немалый срок для человека, пусть даже и живущего в двадцать втором веке. По иронии судьбы, «объект номер два» обнаружился совсем недалеко от колыбели человечества, примерно на середине расстояния до ближайшей к Солнцу звезды. Этот был поцелее и, возможно, принес бы людям (пусть даже и с погонами на плечах) долгожданные Знания Древних и ответы на многие вопросы, но…
Вмешался случай, точнее, жадность искателей, вознамерившихся самостоятельно проникнуть внутрь и исследовать старый артефакт (или, если не прятать истинных намерений за красивыми словесами, немного пограбить ценную находку перед добровольной сдачей ее в руки секретного отдела ВКФ). Что именно там произошло, достоверно неизвестно, однако едва патрульный фрегат вынырнул из финишной воронки гиперполя, собираясь задержать охотников за артефактами «на горячем», он был – пожалуй, впервые в истории дальнего патрулирования! – атакован их поисковым рейдером с бортовым номером «305».
Уже само по себе это – атаковать маломощными противометеоритными ракетами вооруженный до зубов боевой корабль – было полнейшим безумием, что немедленно и получило свое подтверждение. Обе запущенные ракеты были сбиты на подлете, а рейдер накрыт боевым электромагнитным импульсом, несмотря на защитные экраны, мгновенно уничтожившим практически всю бортовую электронику. Но вот дальше… дальше случилось нечто и вовсе необъяснимое. Ослепший, потерявший способность к навигации и обороне корабль неожиданно взял курс прямо на невозмутимо взирающий на поле несостоявшегося боя инопланетный артефакт. В первый момент командору патрульного фрегата показалось, что нарушитель собирается уйти в прыжок, накрыв собственной стартовой воронкой и чужой корабль – немыслимо опасный маневр, который теоретически все же мог закончиться благополучным выходом в гиперпространство вместе с попавшим в поле крейсером. Практически, правда, никто этого еще не делал – особенно при таких размерах «объекта накрытия».
