Nick Hornby
Funny Girl
Copyright © Nick Hornby, 2014
All rights reserved
Picture credits
Mick Jagger at the Trattoria Terrazza © Mirrorpix
Ray Galton and Alan Simpson © Mirrorpix
The Talk of the Town theatre © Rex Features/ FOTODOM.RU
Miss Blackpool Beauty contest © Homer Sykes/Getty Images/Fotobank.ru
Hair cast © Getty Images/Fotobank.ru
Harold Wilson and Marcia Williams © Getty Images/Fotobank.ru
Till Death Us Do Part cast © Photoshot
Sabrina advert © culture-images/ Lebrecht Music & Arts
Voice Improvement Programme, Lesson 3.
Image courtesy of © Bob Lyons
© Е. Петрова, перевод, примечания, 2015
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2015
Издательство АЗБУКА®
* * *
1
Она не собиралась становиться королевой красоты, но сейчас по воле случая оказалась к этому очень близка.
Между дефиле и объявлением результатов образовался небольшой перерыв; девушек окружили друзья и родственники, которые, держа пальцы крестиком, уже сыпали поздравлениями. Их тесные кружки напомнили Барбаре плоские лакричные леденцы на палочке: в центре – приторно-розовый или голубой купальник, а по краям – кольцо темно-коричневых и черных плащей. В этот июльский день возле бассейна было холодно и сыро; у конкурсанток руки-ноги посинели и покрылись мурашками. Девушки смахивали на индеек, вывешенных в витрине мясной лавки. В таком виде, подумала Барбара, конкурс красоты можно выиграть только в Блэкпуле.
Никого из знакомых Барбара не пригласила, а отец упрямо не желал выйти вперед, чтобы подбодрить дочку, которая теперь оказалась в гордом одиночестве. Он так и сидел в шезлонге, делая вид, будто читает «Дейли экспресс». Если из отца с дочерью и мог получиться лакричный леденец, то порядком обгрызенный, но Барбара все равно была бы рада любой поддержке. Отделившись от соперниц, она утратила глянцевую самоуверенность и теперь чувствовала себя неуклюжей, почти голой, тем более что к отцу пришлось пробиваться под улюлюканье зрителей. Когда она поравнялась с отцовским шезлонгом, стоявшим в заднем ряду, настроение у нее испортилось окончательно.
– Папа, как ты себя ведешь? – прошипела она.
Томившиеся на соседних местах зрители – в большинстве своем престарелые курортники – оживились. Это же конкурсантка! Прямо перед ними! Выговаривает своему папаше!
– А, привет, родная.
– Почему ты ко мне не подошел?
Отец смотрел на нее с таким видом, будто она спрашивала, как зовут губернатора Тимбукту.
– Разве ты не заметил, как другие делают?
– Заметил. Но не одобрил. Это не для меня.
– Чем же ты такой особенный?
– Одинокий мужчина, который бежит… как буйнопомешанный… чтобы затесаться в толпу красивых и почти раздетых девушек… Да меня бы в психушку забрали.
В свои сорок семь Джордж Паркер заплыл жирком и непозволительно состарился. Десять лет он холостяковал – с тех самых пор, как мать Барбары, работавшая в налоговой службе, ушла от него к своему начальнику; Барбара поняла, что вблизи красивых девушек на него нахлынут давние переживания.
– А зачем бежать, как буйнопомешанному? – спросила она. – Разве нельзя просто подойти к сцене и поговорить с дочкой?
– Так ведь победа у тебя в кармане, разве нет?
Барбара вспыхнула. Отдыхающие больше не делали вид, что вяжут или читают газеты. Люди откровенно пожирали ее глазами.
– Ой, не знаю. Вряд ли, – замялась она.
На самом деле она знала – в перерыве к ней подошел мэр, шепнул на ушко: «Знай наших!» – и незаметно шлепнул пониже спины.
– Брось, пожалуйста. Всем остальным до тебя очень далеко. Как до Луны.
По какой-то причине – даром что это был конкурс красоты – незаурядная внешность дочери, похоже, раздражала отца. Он терпеть не мог, когда она выставляла себя напоказ, даже для того, чтобы всего лишь посмешить родню и знакомых, изображая помрачение ума, легкое подпитие или неповоротливость. Все равно – напоказ. Впрочем, сегодня, когда весь смысл происходящего сводился именно к тому, чтобы себя показать, отец, как она думала, мог бы смягчиться, но нет: если уж приспичило тебе вылезти на конкурс красоты, так хотя бы имей совесть прикинуться дурнушкой.
Дабы не смущать аудиторию, Барбара сделала вид, будто в его словах прочла только родительскую гордость.
– Какое везенье: слепой отец, – объявила она во всеуслышание. – Любая девушка позавидует.
Шутка получилась не самой искрометной, но Барбара выдала ее с каменным лицом и тем самым снискала оглушительный смех, какого, по большому счету, не заслуживала. Иногда она делала ставку на неожиданность, а иногда люди смеялись только потому, что были настроены на веселье. И та и другая ситуация была, по ее мнению, вполне понятна, но кто не задумывается о юморе всерьез, тот, вероятно, в обоих случаях пришел бы в замешательство.
– Я не слепой, – скупо возразил Джордж. – Показываю.
Обернувшись, он стал обводить выпученными глазами всех, кто проявлял хоть какой-то интерес.
– Папа, немедленно прекрати! – потребовала Барбара. – Люди нервничают, когда их сверлит взглядом незрячий.
– Вот вы… – Отец бесцеремонно указал пальцем на женщину в зеленом макинтоше. – Да-да, вы: у вас зеленый макинтош.
