1
Быстрая езда — несолидна. Большие полномочия создают потребность в больших игрушках. Совершить кощунство
Ежедневно, кроме воскресений и всего месяца августа, в восемь часов утра черный лимузин с шофером в темно-синей форме отъезжает от виллы «Беллосгуардо», что неподалеку от Портовенере, и направляется в город Специя.
От уютной виллы до города, центра провинции Специя, не будет и десяти километров, но мощный автомобиль целых четверть часа, горделиво покачиваясь, преодолевает этот недолгий путь с прекрасными видами на море.
Летом глубинные течения и лёгкий утренний бриз в еще не рассеявшемся тумане раскрашивают курчавые загривки волн, и они переливаются всевозможными цветами. От индиго до густого кобальта и, наконец, до томной голубизны; а главный прокурор республики в городе Специя, доктор) Франческо Паоло Де Витис — человек столь утонченный и неравнодушный к прекрасному, что, хоть и ездит по этой дороге годами, лениво поглядывая на повороты и изгибы, каждое утро неизменно впадает в восторг.
Однако он убежден, что проявление излишних эмоций едва ли совместимо с его высокими полномочиями, и поэтому старается уделять всем этим красотам не больше внимания, чем роскошному ковру от порога до порога.
Он то и дело просит шофера сбавить скорость:
— Помедленнее, Луиджи, помедленнее.
В самом деле, все вокруг под его надзором, и поэтому он никогда не позволяет себе ехать слишком быстро — того и глади упустишь какую-нибудь важную подробность. И потому, особенно в ясную погоду, он повторяет:
— Помедленнее, Луиджи, не торопись…
Бедный Луиджи уже давно понял, что от него требуется.
Но хозяин снова и снова говорит: «Быстрая езда — несолидна», — и каждый раз со словами «да, ваше превосходительство» Луиджи слегка касается педали тормоза.
Длинный черный лимузин въезжает в город, вот он приближается к громаде Арсенала, на фасаде которого укреплен изъеденный временем рекламный щит. Де Витис выпрямляется на широких кожаных подушках и командует:
— Ну-ка подъедем поближе, вот так, хорошо… — и читает по слогам бесчисленные надписи — «Фиат 650»… «Гранна Пьяве»… «Джинджер Эль»… «Ты пользуешься Клинекс?»
Наметанный глаз прокурора равнодушно скользит по давно известным ему рекламам, однако при виде новых его охватывает нетерпение, а добравшись до раздела кинореклам, интересующего его больше других, он ощущает дрожь во всем теле, он уже не просто внимателен, а прямо-таки взволнован: «Я — Миа»… «Звездные войны»…
— Хорошо, хорошо, едем дальше… «По ком звонит колокол»… Смотри-ка! «Железный префект»…
Но все как будто в порядке, сегодня утром тут нет ничего такого, что требует его немедленного вмешательства. Правда, на афише фильма «Прямиком к удовольствию» выглядывающий из постели женский зад, пожалуй, слишком привлекает внимание, становится как бы эротическим центром композиции, но, в сущности, это всего лишь силуэт, к тому же греховная часть проглядывает сквозь решетку крупных, близко поставленных букв названия. И потом, это старый фильм, из которого уже многое вырезано, — новые придирки были бы смешны или даже привели бы совсем к противоположному результату. Бесполезные меры всегда ослабляют воздействие мер необходимых.
Де Витис велит ехать дальше. Через несколько дней у него действительно появятся заботы. Вот-вот разразится летний сезон, и лучше приберечь карающие удары к началу пляжного столпотворения. Тогда уж в мишенях недостатка не будет.
— Едем, едем дальше.
И он снова откидывается на мягкие кожаные подушки.
Такую задницу просто бессмысленно запрещать: кругом их уйма — куда более вызывающих, причем не на экране, а в жизни; однако и карающие удары, дабы они всегда достигали желаемого эффекта, следует дозировать, выдерживать определенную паузу между залпами. Пускай противник успеет перевести дух.
Машина осторожно набирает скорость, оставляя позади непристойный рекламный щит. Она сворачивает на виа Никола Фьески, пересекает бульвар Амендола и, проехав вдоль виа Саири, подруливает к третьему дому по виа Грамши.
Лимузин едва успевает остановиться перед Дворцом правосудия, а швейцар уже бросается открывать дверцу. Тем временем Луиджи, подхватив объемистый портфель Де Витиса, торопливо подает его шефу — другой швейцар уже приоткрыл огромную застекленную дверь.
Размеренный шаг достойного мужа еще не успел прозвучать на лестнице, а третий служитель уже караулит лифт, чтобы кто-нибудь случайно не вызвал его наверх; пригнувшись, стоит он в дверях и в этой неудобной позе выглядит еще более смиренным, чем всегда.
Франческо Паоло Де Витис, не замечая суеты вокруг, с явным удовольствием шествует по привычному пути, и в каждом его шаге чувствуется естественная раскованность властелина, привыкшего внушать робость одним только своим присутствием. Солдаты охраны вытягиваются, осчастливленные его скупым приветственным жестом, портье и служащий справочного бюро поднимаются с мест, дабы стоя пережить столь торжественную минуту. Большие полномочия создают потребность в больших игрушках, и забавляться ими можно без всяких ограничений.
