Смех мертвых

© ООО «Издательство «Северо-Запад», 2019

© Перевод А. Бурцев 2020

ДЖОАН УХВАТИЛАСЬ ЗА руку широкоплечего молодого человека, стоявшего рядом с ней, поскольку снова раздался пронзительный, полный муки вопль, несущийся из пышной растительности, с обеих сторон окружающей узкую тропинку. Наполненный болью крик становился все выше и пронзительнее, пока не замер в задыхающемся всхлипе. Дин Ли стиснул зубы и обнял девушку за плечи.

– Это человеческий крик, – испуганно прошептала Джоан, ее темные глаза расширились, но Дин отрицательно покачал головой, поставил сумку и вытер вспотевшую ладонь.

– Нет, крик животного. Я слышал однажды в окопах, как кричала собака, которой пулей перебило задние лапы. Это кричит собака, Джоан.

Снова раздался отчаянный вопль, и стройное тело Джоан пробрала дрожь. Дин поднял сумку.

– Пойдем, – сказал он. – Теперь, я думаю, уже недалеко. Славная поездка, не так ли?

– Я не возражаю, – храбро улыбнулась Джоан. – В конце концов, ведь дядя Уэйн оставил мне все свое состояние, так что наименьшее, что я могу сделать для него, это хотя бы посетить поместье.

– Тоже мне, поместье! В глуши Флориды, на задворках Эверглейдса[1], где вообще никого нет. Мы, должно быть, прошли не менее четырех миль от дельты реки. Так что я совсем не виню гида за то, что он отказался сопровождать нас, – и он дернул свой порванный рукав.

– Гид не из-за этого отказался, – мрачно сказала Джоан. – Он заявил, что Квентин сущий дьявол.

Дин перестал смеяться, когда они подошли к повороту тропинки и впереди возник старомодный двухэтажный каркасный дом, зловещим силуэтом вырисовывающийся на фоне пылающего заката. Но не на дом уставился Дин, широко раскрыв глаза.

Поляна перед домом была покрыта рядами бамбука. Некоторые растения были уже двадцати-тридцати футов в высоту, побеги других только что проклюнулись из черного суглинка. И местами среди этих рядов были установлены странные приспособления из бамбука, напоминающие клетки на сваях. Бамбук густо пророс сквозь клетки, и в одной из них было проколотое растениями окровавленное тело, которое то стонало, то скулило в муках.

– О Боже! – упавшим голосом сказал Дин, а Джоан отпрянула назад с побледневшим лицом.

Сумка упала на землю, когда Дин рванулся вперед…

Он замер перед клеткой, ошалело уставившись на залитое кровью, жуткое существо, которое прежде было собакой. Окровавленные кончики молодых побегов бамбука уже проросли сквозь его тело и торчали из ран на спине животного. Заканчивались они тонкими металлическими иглами.

Дин принялся осматривать клетку, пытаясь открыть ее, нашел крючки, отцепил их и откинул бамбуковую крышку. Тут позади раздался крик Джоан.

Дин выпрямился, но повернуться уже не успел. Толстые голые руки, перевитые мускулами и покрытые рыжей щетиной, обхватили его за талию, прижав руки к телу. Он почувствовал, как его отрывают от земли, как трещат ребра, и лягнул наугад, ощутив, что пятка врезалась в твердое тело. Раздалось рычание и невнятное ругательство, но давление не ослабло. Сквозь слезы, брызнувшие из глаз, он видел, как к нему бежит Джоан с бамбуковой палкой в руках…

От недостатка воздуха перед глазами поплыл красный туман. Дин зацепил ногой ногу противника и попытался его опрокинуть, но ничего не вышло. Тот был неподвижен, как скала, и молодой человек, хотя никогда не считал себя слабаком, почувствовал холодок ужаса, пробежавший по спине. Грудь жгло, как огнем, и Дин осознал, что беспомощен, как ребенок, в объятиях противника.

Сквозь гул мчавшейся по венам крови Дин смутно услышал какой-то окрик, затем почувствовал, как стискивающие его руки расслабились, и рухнул на землю почти без чувств. Перед ним стояла Джоан с бамбуковой палкой в руках, а к ней бежал коренастый, загорелый человек.

Дин с трудом поднялся на ноги и отступил к бамбуковой клетке. Он чувствовал теплую кровь, текущую по рукам, и слышал, как стонет замученная собака. Затуманившимися от боли глазами молодой человек попытался рассмотреть высившегося перед ним противника.

Тот был настоящим гигантом. Более шести футов роста, мускулистый, как бык. Хлопчатобумажная майка покрывала его массивный торс. Копна соломенно-желтых волос вызывающе торчала в стороны, а налитые кровью кабаньи глазки негодующе уставились на Дина из глубоких глазниц. Нижняя часть лица скрывалась под черной матерчатой маской. И тут появился еще один человек, задыхающийся от бега.

– Квентин! – рявкнул он, протискиваясь между гигантом и Дином. – Уходи отсюда! Немедленно!

Тот сердито помотал головой. Голос у него был невнятный, приглушенный маской и звучавший, словно этот человек говорил из железной бочки.

– Он пытался достать собаку, – пророкотал Квентин, и Дину пришлось напрячься, чтобы разобрать слова. – Он испортил эксперимент. Смотрите – собака умерла!

Гигант ухватил толстой, как окорок, рукой пушистое туловище, с которого капала кровь, и снял его с иголок, затем сердито встряхнул перед самым лицом Дина, пачкая красными брызгами его пиджак.

– Делай, что я велел, – резко скомандовал коренастый. – Убирайся отсюда! Немедленно!