Сквозь ночь
Авторы: Леонид Наумович Волынский
Жанры: Биографии и мемуары, Советская классическая проза, О войне, Искусство и Дизайн
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 263 страницы. Год издания книги - 1974.
В эту книгу Леонида Волынского (1913—1969) вошли лучшие его широко известные произведения, посвященные событиям войны и послевоенной жизни. Рассказы о войне полны раздумий над судьбами людей, совсем юных, в жизнь которых ворвались грозные события. Леонид Волынский счастливо сочетал талант писателя с глубоким знанием и любовью к искусству. Его очерки, посвященные живописи и архитектуре, написаны красочно и пластично и представляют большой интерес для читателя.
Читать онлайн Сквозь ночь
ПОВЕСТИ И РАССКАЗЫ
СКВОЗЬ НОЧЬ
В тридцати пяти километрах к северо-востоку от Пирятина на Полтавщине есть село Ковали. Там в заросшем саду, за большим колхозным двором, можно увидеть крашенную суриком пирамидку, обнесенную деревянной оградой. На пирамидке, чуть пониже фанерной пятиконечной звезды, висит венок из ссохшихся сосновых ветвей, а под венком виднеется неумелая, хоть и старательно выведенная надпись: «Вечная память павшим за Родину».
Таких пирамидок осталось немало на земле, по которой прошла война; быть может, эта, похожая на другие, и не привлечет ваше внимание. Если полюбопытствуете, местные жители расскажут вам, что в большой могиле под пирамидкой собраны останки из нескольких других могил, вернее — из канав, находившихся тут же, под деревьями.
Что до количества захороненных, то здесь, возможно, мнения разойдутся. Одни скажут — четыреста человек, другие — семьсот. Ведь пошел третий десяток лет с тех пор, как это было, и в Ковалях все меньше остается людей, которые с л ы ш а л и это. А видевших воочию и вовсе нет.
В сентябре 1941 года, семнадцатого числа, я был откомандирован из батальона делегатом связи к начальнику инженерного отдела штаба Юго-Западного фронта. По принятой теперь терминологии следовало бы сказать «офицером связи», но тогда это называлось именно так — «делегат связи».
Кроме меня делегатов связи было еще несколько, из других инженерных частей фронта. Все мы сидели в ожидании приказаний во дворе у хаты, где находился генерал, начальник инженерного отдела штаба.
Штаб (скорее, какая-то часть его, а может быть, только инженерный отдел) остановился на день в селе Яблуновка. Я говорю «остановился» потому, что еще вчера инженерный отдел находился в Пирятине, а где окажется завтра, было неизвестно.
Слово «неизвестно» употреблялось в те дни очень часто и приобретало все более тревожный оттенок. Насчет окружения тоже говорили «неизвестно», хотя многие знали, что кольцо окружения замкнулось или вот-вот замкнется.
Яблуновка казалась вымершей. Движение по улицам было запрещено, ходить надо было вдоль хат в тени деревьев; штабные машины стояли в садах, замаскированные свеженаломанными ветвями. Казалось, сделано все необходимое, чтобы штаб не обнаружили с воздуха. И, однако, в середине дня над Яблуновкой показались на большой высоте пикировщики.
Двенадцать «юнкерсов» построились в круг, «каруселью». Мы спрыгнули в противоосколочные щели, мир наполнился воем и грохотом.
Огромные машины низвергались с неба одна за другой. Они пикировали так низко, что отчетливо виден был рифленый дюралюминий, были видны черно-желтые кресты на крыльях и даже головы пилотов в прямоугольных очках. Отбомбившись, они спикировали вторично и обстреляли Яблуновку из крупнокалиберных пулеметов.
Как бывало нередко, большого ущерба налет не причинил, хоть мы и натерпелись страху. Когда все стихло, меня вызвали к генералу.
Его небольшой походный стол поставлен был посреди пустой, прохладной и очень чистой горницы с глинобитным полом, присыпанным свежей травой. Генерал не выходил отсюда во время налета, стол перед ним был пуст, он сидел, опустив гладко причесанную седую голову на руки.
— Слушайте, младший лейтенант, — сказал он устало и негромко, — отправляйтесь к шоссейной дороге, остановите первую машину, где увидите старшего командира, не ниже полковника. Скажите, что начальник инженеров фронта просит задержаться и прибыть к нему.
Он так и сказал — «просит». Я откозырнул и отправился выполнять приказание.
Дорога (шоссе проходило примерно в километре от Яблуновки) была сплошь забита движущимися на восток машинами; картина, горько знакомая по трем военным месяцам. Я остановил первую же легковушку — в армии их было тогда немного, в каждой наверняка можно было рассчитывать найти старшего командира. Выслушав меня, хмурый полковник помолчал, взглянул в небо, хлопнул дверцей, и «эмка» покатила своей дорогой.
Я простоял довольно долго на обочине гудящего и гремящего шоссе, останавливая, когда удавалось, редкие легковые машины. Хотелось выполнить приказание, хоть и непонятно было, в чем тут смысл. Возможно, генерал надеялся уточнить обстановку, а может быть, ему нужна была помощь. Или просто требовалось отвести душу, поговорить, посоветоваться. Так или иначе, пришлось вернуться ни с чем.
Генерал все так же сидел за столом, сжимая виски. Хозяйка, осторожно переступая загорелыми босыми ногами, поставила перед ним кружку молока. Я выждал, пока она уйдет, и доложил.
— Можете быть свободны, — проговорил генерал, не подняв головы.
Как только стемнело, штаб снялся из Яблуновки. До нас, делегатов несуществующей связи, никому не было дела. Кто-то из штабного начальства сказал, что мы можем вернуться в свои части. Где именно находятся в настоящее время эти части, никто сказать не мог.
Спустя много лет я прочел книгу немецкого генерала фон Типпельскирха «История второй мировой войны». Там он пишет, что большое окружение наших войск восточнее Киева сковало крупные немецкие силы и тем самым спутало карты Гитлера, задержав наступление на Москву.
