Книга — не камень, не папирус, не пергамент, не бумага. Книга — Слово. Благословен любой путь, которым Слово попадает в душу.
Максим Далин
Книга была завершена.
Грациус Ворд неспешно прогуливался по её улице, освещённой оранжево-розовыми лучами закатного солнца. Каменные плиты медленно отдавали неподвижному окружающему воздуху накопленное за день тепло, гравий, попавший в промежутки между выстилающими проходы каменными плитами, негромко поскрипывал под подошвами сандалий. В воздухе ещё чувствовался аромат недавнего строительства — смесь запахов цементной пыли, древесной стружки и масляной краски. Редкие дуновения слабого ветерка добавляли в этот коктейль струю амброзии, исходящую от находившегося где-то вдалеке цветущего яблоневого сада. Что может быть приятнее для автора, чем запах страниц свежеизданной Книги?
Грациус Ворд любовался стройностью выстроившихся восходящей спиралью массивных гранитных плит, наслаждался изяществом вырезанных в камне букв. Ему было чем гордиться.
Торжественное открытие было назначено на завтрашний день, сейчас же Книга опустела. Ушли инженеры-строители, в бессчётный раз удостоверившись с помощью своих оптических приборов, что тяжёлые каменные плиты были установлены строго вертикально; резчики буквально на ощупь проверили каждый из вытесанных ими знаков, снимая в необходимых местах мельчайшую каменную пыль острыми алмазными резцами; огромная армада уборщиков тщательно удалила каждую лишнюю песчинку и до блеска отмыла дорогим душистым мылом плиты тротуара.
Грациус Ворд с удивлением понял, что скучает по шуму и суете последних месяцев. С чувством удовлетворения и лёгкой грусти он вспоминал сейчас, в каком порядке всё происходило.
Само издание Книги стало лишь завершающей, самой масштабной частью её создания. Но этому предшествовала долгая и напряжённая работа.
Грациус Ворд был признанным, заслужившим всеобщее внимание и популярность Поэтом — из тех, что известны читающей публике своим псевдонимом, а не именем, полученным при рождении. Эта Книга была уже седьмой в списке им изданных, и, по мнению самого Поэта, стала самой лучшей из когда-либо им написанных. Пожалуй, лучше даже принёсшей ему известность и славу третьей по счёту поэмы, что была выкуплена по приказу Императора для его личного Библиополиса.
На что может рассчитывать в нашем мире начинающий писатель? Выждав длинную очередь таких же новичков, как и он, выступить перед Императорским Литературным Советом, где скучающие критики будут слушать, как он, краснея, запинаясь и заикаясь, словно отвечающий домашнее задание школьник, будет робко читать им свои стихи. Лучшее, на что он может рассчитывать в случае благосклонности Совета — часть скрижали в составе большого сборника, в котором стихотворение изначально затеряется среди сотен других. Или одна-две плиты из невзрачного, шероховатого песчаника, на котором криворукому подмастерью-камнерезу доверят выбить строки его незамысловатых стихов. Плиты потом установят в самом глухом углу провинциального Библиополиса, а самому автору назначат скудный гонорар, размер которого многих начинающих литераторов заставит серьёзно подумать о смене литературного поприща на работу подмастерьем на ткацкой фабрике.
Грациус Ворд мог себе позволить издать свою очередную Книгу на собственные средства, поэтому у него не было необходимости обращаться в Литературный Совет.
Сначала, конечно, Книгу надо сочинить. Грациусу Ворду потребовалось на это более года. Литературное Слово нельзя доверять бумаге, а поскольку на пятом десятке прожитых лет память стала иногда подводить, пришлось воспользоваться услугами профессионального запоминателя, поселив его в своём доме, пустив за семейный стол и назначив достойное жалованье. На два с лишним месяца запоминатель стал его тенью, неотрывно повсюду следовавшим за ним сиамским близнецом, губкой, жадно и тщательно впитывавшей каждую каплю сорвавшейся с губ поэта мудрости. По нескольку раз за день он приятным, хорошо поставленным голосом должен был прочесть поэму от первого и до последнего слова, запоминая вносимые в ходе этого процесса изменения. Не раз случалось и так, что Грациус Ворд вскакивал среди ночи, разбуженный снизошедшим на него вдохновением, и запоминатель послушно спешил на его зов, внимая новорожденным строфам.
Наконец, Поэт счёл процесс сочинения завершённым. Отослав запоминателя в двухнедельный оплаченный отпуск к тёплому морю, дабы тот своим присутствием не вводил в искушение продолжать вносить улучшения в уже и без того совершенный текст, Грациус Ворд произвёл ревизию имеющихся у него денежных средств, после чего обратился в Издательство.
Грациус Ворд был Профессиональным Поэтом, поэтому не мог уподобляться всякого рода Любителям, собственноручно высекавшим кривые буквы своих далёких от совершенства вирш на валунах и скалах, или к кустарям-ремесленникам, готовым за не слишком высокую плату изготовить нечто, что лишь с большой долей воображения можно именовать Книгой. Нет, когда сочинение Поэмы было завершено, он мог позволить себе услуги самого лучшего, и потому самого дорогого из издательств.
