В предисловии к работам подобного плана принято выражать благодарность тем, чья помощь и совет помогли автору написать книгу. Если бы я попробовала поступить именно так, то перечень имен напомнил бы телефонную книгу и все равно оказался бы неполным. Австралийское гостеприимство легендарно, а по отношению ко мне сказка буквально стала былью. Все, что я могу сделать, — это искренне поблагодарить огромное количество добрых и щедрых людей, которые приложили столько усилий, чтобы посоветовать мне, какие места посетить, помочь добраться до этих мест; приглашали меня, совершенно незнакомого человека, в свои дома и отнеслись ко мне исключительно доброжелательно и терпеливо.
Стоит ли говорить, что путешествующему по Австралии нужно столько увидеть, услышать и о стольком подумать, а ведь мы всегда вертимся как белки в колесе, постоянно оглядываясь на часы, боясь опоздать на очередное свидание, и в состоянии лишь бегло затронуть верхний слой увиденного, да и то очень небольшую его часть. Есть целые аспекты жизни Австралии, и очень важные, о которых я даже не пыталась писать, — образование, законодательство и правосудие, политика и профсоюзы, социальное обеспечение и здравоохранение, религия и церковь — аспекты жизни общества, связанные с промышленностью и производством, банками и торговлей — огромными финансовыми маховыми колесами, дающими возможность экономике развиваться такими удивительными темпами; вопросы, связанные с колониальной империей в Юго-Восточной Азии, вооруженными силами и военной политикой, ракетной техникой и ядерными исследованиями, и много других.
Грубо говоря, трое австралийцев из каждых четверых живут в городах, работают в магазинах, учреждениях и на заводах и вряд ли когда-либо видели скотный двор, кроме как по телевизору, или овцу, за тем исключением, когда едят поджаренные кусочки баранины. Я знаю, что написанная мною картина несовершенна. Я слишком мало писала о жизни трех городских жителей и слишком много о четвертом, занятом в скотоводстве и обрабатывающем землю; слишком много о животных и отдаленных районах и слишком мало о мужчинах и женщинах австралийского сердца, которое в географическом смысле открыто морским волнам, а не скрыто глубоко в груди континента. Но я не стремилась показать полную картину, а хотела сделать лишь некоторые личные наблюдения о людях, местах и явлениях, которые меня особенно заинтересовали. Это единственное, что может сделать любой путешественник, который не ставит своей задачей создание энциклопедии, широкой антологии или проведение глубокого анализа.
Я использовала термин «Содружество» в его австралийском смысле для обозначения федерации шести штатов, а не в том, в каком он употребляется вне Австралии для обозначения того неопределенного объединения государств, унаследовавших от умершей Британской империи связи, привычки и традиции.
Элизабет Хаксли
На высоте тридцати тысяч футов над центральной пустыней Австралии в самолете «Квонтас» вам на завтрак подают бараньи отбивные. Для англичанина свинина с утра — явление нормальное, но баранина… С этого момента осознаешь, что приближаешься к стране незнакомой, и, как все незнакомое, она представляется какой-то диковинной. Бараньи отбивные на завтрак! Попробуй догадайся, что же это за страна, лежащая внизу, молчаливая и пустынная, та, которую ты еще совсем не знаешь.
Я читала роман «Восс»[1]. Странной казалась трагическая история исследователей и гибели их в суровой пустыне, раскинувшейся сейчас под нами, мне, сидящей в уютном салоне самолета. Я знала, что где-то внизу в равнодушной темноте лежат останки Лейхардта (прототипа Восса) и его шести товарищей, которых не смогли разыскать даже такие прекрасные следопыты, как австралийские аборигены.
В соседнем кресле сидела девушка из Мельбурна, возвращавшаяся домой после продолжительного турне по Британским островам. Свое пребывание в Англии она поделила между работой акушерки и охотой на оленей в свободное время. То она мчалась в дождь и слякоть на велосипеде принимать младенцев на отдаленных фермах, то разъезжала в «лендровере», знакомясь с повадками оленей, или пробиралась пешком через болота и вересковые заросли. Девушка была небольшого роста и скорее походила на балерину, чем на охотника.
И вот самолет приземлился в Сиднее. Город был залит солнцем. Вне всяких сомнений, первое, последнее и самое яркое впечатление от этого сияющего континента оставляет солнце. Оно сказывается на характере австралийца. Выжженная пустыня в центре страны окружена здесь лентой прибрежной полосы. На протяжении двенадцати тысяч миль океан то ласкает своими волнами берега, то обрушивает их на прибрежные скалы.
Что касается Сиднея, то в течение всего года город получает в среднем семь солнечных часов ежедневно (в Брисбене, Аделаиде и Перте продолжительность солнечных часов еще больше). Для жителей Британских островов это равнозначно пребыванию в раю. Почти каждый сиднеец — загорелый, здоровый, легко одетый, а на знаменитых пляжах тело его вообще едва прикрыто. Ребятишки, с изумительными светлыми волосами, пышут здесь здоровьем.
