Когда "эта хрень" случилась, я сидел в разваливающейся пристройке, гордо именуемой «Преподавательская» и заполнял классный журнал 9го «Б». Ничего «классного» в нем не было, кроме названия на обложке. Обычный журнал, обычных лоботрясов, две трети из которых вот-вот должны были навсегда свалить из обычной московской школы в обычные московские ПТУ.
Говоря "эта хрень", я имею ввиду именно вот эту самую хрень, которая случилась вместо очередного дефолта или пандемии. Уж лучше бы какой-нибудь китаец съел какую-нибудь экзотическую гадость, сваренную в болотной жиже, или какой-нибудь американец проиграл очередные выборы другому американцу. На худой конец сошел бы и самый примитивный ипотечный кризис. Да даже падение цен на нефть, от которого у доброй половины наших чиновников случился бы сердечный приступ, а у злой половины небывалый рост доходов, и то было бы предпочтительное.
Это мы все уже проходили неоднократно и были к таким вывертам капитализма если не готовы, то, по крайней мере, привычны.
Нет, когда меня душили налогами и проверками, я еще держался. Когда власти сдуру и со страху заразиться и загнуться от очередной, не помню уже какой по счету, азиатской заразы, стали принудительно переводить предприятия на «удаленку», мы еще пытались барахтаться. Но когда в результате метаний государства из крайности в крайность у народа тупо закончились деньги и наша мебель стала большинству банально не по карману, вот тут мы взвыли конкретно. Производство и офис пришлось распустить, оборудование и остатки продукции распродать за бесценок, чтобы окончательно не увязнуть в долгах.
Жена сбежала на следующий же день. Пока я как чумной носился с продажей квартиры, машины и загородной недвижимости, собрала в чемодан ювелирку, остатки наличности и самые дорогие из своих тряпок и свалила в закат. Больше я о ней с тех пор не слышал. Развелся потом в одностороннем порядке. Хорошо детей завести не успели, был бы тот еще геморрой.
Так что к внезапному «апокалипсецу» я если и не финансово, то морально уж точно был готов. Особо терять, в общем-то, нечего.
Ну, по крайней мере, я так думал.
Будь то внезапная смена власти, большущий пакет санкций, косящий народ направо и налево вирус или рост курса мировой резервной валюты до трехсот деревянных включительно.
Но, случилось то, что случилось.
Сдохший от старости динамик, по которому при мне еще ни разу ничего не передавали из учительской, внезапно ожил и голосом завуча прохрипел какую-то ерунду следующего содержания:
"Уважаемые коллеги, внимание, важная информация: с данной минуты мы переходим на новую систему образования, спущенную сверху. Суть и основа нового педагогического курса: борьба за выживание, обучение которой будет проходить в игровой форме, не только в стенах школы, но и повсеместно. Некоторая часть, если быть точной около тринадцати процентов населения нашей планеты, немедленно превратиться в зомби и будет пытаться сожрать остальных. Те, кому посчастливится остаться человеком должны будут любыми способами противостоять этой угрозе или погибнуть. Неуспевающие – падут, отличники – возвысятся. В любом случае, и те и другие станут частью новой системы образования.
Если вы слышите данное сообщение – вам повезло. Сражайтесь и побеждайте! Желаю всем педагогических успехов."
Ну и бред.
Я так заслушался, что на автомате хлебнул кипятка из только что отбурлившего свое пластикового электрического чайника, обжег нафиг всю ротовую полость и выплюнул воду прямо на журнал. Тот естественно сразу размок, а потому дешевые чернила расползлись по дешевой бумаге устрашающими кляксами.
Отплевавшись и кое-как охладившись из пыльного графина, подозрительная жидкость в котором наверняка застала еще развал союза (ее, кстати, тоже пришлось выплюнуть на все тот же несчастливый журнал), я крепко задумался.
Вроде сегодня не день учителя и даже не первый день каникул, а ощущение такое, что Марина Николаевна, наш завуч, под изрядной мухой. Либо кто-то из учителей отобрал у кого-то учеников подозрительное вещество, принес в учительскую и там его дружно скурили всем педсоставом. Ну, или случайно нанюхались.
Однако к сюрпризам от министерства отечественного образования я уже настолько притерпелся, что первой мыслью было: надо сходить за новой методичкой. Опять там фигни напридумывали а нам расхлебывать. Тут бы хоть понять, какой очередной нагрузкой это грозит.
Одолеваемый такими сомнениями я вышел из пристройки в коридор и нос к носу столкнулся с Максимом Васильевым, восходящей звездой юношеского хоккея, гордостью класса и предметом воздыхания девичьей части всех четырех параллелей девятых классов. Выглядел парень откровенно хреново: напуган, всклокочен, порядком возбужден и глаза безумные.
– Вадим Сергеевич, – размахивая перед моим лицом недоделанной окровавленной табуреткой прокричал тот. – Там Никифоров, Хомченко и Шниперсон кусаться полезли. Савченко укусили и он тоже кусаться полез. Так мы их табуретками того… Вот.
Да, девятиклассники с тяжелыми табуретками это вам не дошколята с аппликациями. Суровые парни.
– Двойки им поставлю, – заверил я его. – Больше ни у кого желания кусаться не возникает?
