3 ноября 1947 года на военной базе британских ВВС вблизи Лондона совершил посадку тяжелый бомбардировщик «Ланкастер», прибывший из Берлина. В трюме было три человека: один штатский, лет тридцати пяти, рослый, с резкими чертами лица, в габардиновом макинтоше и двубортном костюме, привлекательная женщина примерно того же возраста, модно одетая, и девочка лет восьми. Их сопровождала охрана из пяти солдат во главе с младшим офицером.
Самолёт ждали. Как только он вырулил на стоянку и заглушил моторы, к трапу подкатил длинный чёрный лимузин с закрытыми шторками окнами, охрана передала пассажиров «Ланкастера» трём штатским, их пересадили в машину, лимузин в сопровождении джипа с автоматчиками выехал из ворот базы и направился в сторону Лондона.
Вечером того же дня в одном из домов на Кингстон Роуд раздался телефонный звонок. Хозяин квартиры взял трубку:
— Хопкинс, слушаю.
Звонил полковник Энтони Браун, один из заместителей директора МИ-5 сэра Перси Силлитоу, курировавший недавно созданный русский отдел британской контрразведки. Ветерану секретной службы Брауну было за шестьдесят, он начинал ещё после Первой мировой войны, когда штат Секрет интеллижент сервис состоял всего из тридцати офицеров. В 1947 году их было около восьмисот. К этому времени СИС разделилась на контрразведку МИ-5 и внешнюю разведку МИ-6.
Звонок Энтони Брауна майору Хопкинсу был необычным, напрямую они почти никогда не общались, все распоряжения передавались через начальника русского отдела.
— Вы мне нужны, Джордж, — слегка скрипучим голосом произнёс Браун. — Дело срочное. Одевайтесь и выходите, машина ждёт. Вы поняли?
— Да, сэр.
Срочные вызовы на службу во время войны были привычны, теперь они стали редкими. Хопкинс понял, что что-то произошло, но спрашивать не стал, о делах по телефону не говорят. Он надел шляпу и плащ, взял зонт и вышел из дома. Машина уже ждала у подъезда. Это был тёмно-синий «Austin Seven» из гаража МИ-5, очень популярная в те годы «семёрка», на её лаке отражались уличные фонари, затуманенные моросящим дождём. Водитель молча открыл перед Хопкинсом заднюю дверь, так же молча сел за руль и завёл двигатель.
Этот район Лондона сильно пострадал от немецких «Фау-2», часть домов начали восстанавливать, развалины других обнаруживали себя зловещими чёрными провалами, прерывающими городские огни. Хопкинс предполагал, что его отвезут в Блейнхем Палас, дворцовый комплекс в Вудстоке, в двенадцати километрах севернее Оксфорда, где с 1940 года располагались основные службы МИ-5. Но с Кингстон Роуд машина свернула на юг, прошелестела шинами над тёмной Темзой по Вестминстерскому мосту, пересекла безлюдные, словно бы насторожённые, городские кварталы и вырвалась в пустоту, в ночь с мокрыми вересковыми кустарниками.
— Куда мы едем? — спросил Хопкинс.
— Куда надо, сэр, — вежливо, но как бы неохотно ответил водитель. — Будем на месте через сорок минут.
Оставалось ждать и молча смотреть, как навстречу машине летит лента пустого шоссе.
Джорджу Хопкинсу было тридцать лет. Перед войной он окончил Тринити-колледж Кэмбриджского университета со специализацией по славистике. Ещё в детстве в нём обнаружилась способность к языкам. Знал немецкий, свободно говорил по-французски, но самым любимым предметом был русский язык. Он мечтал перевести на английский загадочного Достоевского и Чехова, не менее загадочного, но совсем по-другому. Те переводы, которые уже были, ему не нравились, они не передавали таинства текстов великих русских писателей.
Но карьеры переводчика не случилось. Началась война, Джорджа мобилизовали и направили в тот департамент Адмиралтейства, который вёл переговоры по ленд-лизу с русскими союзниками. Дважды он сопровождал транспорты до Архангельска. Последний конвой оказался неудачным, караван был атакован немецкими истребителями и бомбардировщиками, три большегрузных судна со «Студебеккерами» потопили. В бою Джордж заменил убитого стрелка зенитной установки. И хотя его неумелая стрельба никакого ущерба немцам не нанесла, а сам он был ранен в плечо, командование оценило его храбрость и самообладание, его наградили Военной медалью. В госпитале к нему пришёл незнакомый человек в военной форме без знаков различия, долго расспрашивал его и предложил перейти на службу в контрразведку.
![Будни контрразведчика [иллюстрации]](/storage/book-covers/c2/c2a004fe8bf379ad9e00381bb3966b9dd3601c4c.jpg)
