Наталья Годарова
ШЕСТЬ СМЕРТЕЙ
Рассказ
В N-ном году по N-ной причине на провинциальный N-ский город большого N-ского государства пала звезда Полынь. И родились на N-ской земле шесть богатырей...
1. Человек, который все помнил
Жил в N-ском городе Человек, который обладал уникальный памятью. Мозг его напоминал магнитофон, в котором отсутствует стирающее запись устройство. Впечатления, оседающие в извилинах его мозга, никогда не стирались. Не стирались даже в том случае, когда на них наслаивались впечатления новые. Если бы кто-либо из обыкновенных людей, живущих с обыкновенным гармоничным склерозом прослушал бы кассету его памяти, он наверняка бы лишился рассудка, пораженный невообразимо волнующей многоголосицей, которая словно переливалась россыпью всевозможных драгоценных камней, ни один из которых не потерял со временем своего блеска. Но Человек был рожден так изначально, и он как-то приспосабливался до поры до времени к своему существованию. Однако память Человека все же обладала некоторой избирательностью. Как и всякий Человек, ярче всего он помнил те события своей жизни, которые связаны с Любовью и Смертью. Только в отличие от других, он помнил все сразу, без перерывов и выпадений. Линия Его памяти шла по кругу и не имела свойства пунктирности. Он помнил - одновременно - как протягивала к нему, смеясь, руки - первая его любовь - мама, и как дьявол стягивал ее с постели в могилу. Перед его взором вечно стоял маленький холмик с многочисленными каменными памятниками вокруг, которые он заказывал разным скульпторам и менял каждую неделю на родной могиле. Менял он памятники и на других могилах, где лежали люди не столь ему родные, зачастую лишь однажды им виденные. Но раз уж он успел их запечалеть, значит, помнил. Так жил этот памятливый человек, работая лишь для того, чтобы откладывать заработок на памятники и цветы. А цветы предназначались для любимых. Любимых иногда лишь мельком, но навсегда. Он рассылал их еженедельно в самые различные уголки города и не писал обратного адреса. Однако с каждым годом любимые и умершие откладывались в шкатулку его памяти во все большем и большем количестве, и Человеку становилось все труднее работать во имя несоразмерно возрастающих расходов. Зарплата его едва поспевала превращаться в цветы и памятники. Человеку стало трудно дышать. Разболелось сердце. Человек пошел к кардиологу, снял кардиограмму и услышал, что его предсердия расширены, словно карманы. Когда в радиусе его проживания умирает некий другой человек, то он, Человек, укладывает воспоминание (либо фантазию) о его душе в левое предсердие. И в этом случае левое предсердие становится шире правого. Для того же, чтобы сердце не увеличивалось столь непропорционально, Человеку нужно в целях компенсации заполнить правое предсердие любовью к какому-нибудь очередному человеку. Если человек всегда будет придерживаться этого правила, то ему удастся сохранить еще некоторое время источенные памятью стенки сердца. - Только помнипте,- добавил кардиолог,- чтобы питать кровью столь огромное сердце, вашим желудочкам приходится лихорадочно сокращаться в темпе allegretto. С годами сердце будет стучать все громче, тахикардия нарастать с неудержимым упорством, и темп вашей жизни станет замедляться. Вы просто не сможете передвигать ноги от слабости. Может быть тогда-то вы вспомните о себе и спасетесь, забыв о других. А не угодно ли вам сходить и нейрохирургу и сделать операцию на головном мозге? Может быть, ему удастся вставить в ваш "магнитофон" недостающую кнопку? Но Человек был рожден помнящим и он не мог представить себя иным. Поэтому он вежливо отказался. Предсказания кардиолога сбылись: сердце болело и билось все чаще, он передвигался все медленней, но память о любимых и умерших не прекращала свой рост. Правда, надо сказать, что каждая новая любовь поначалу казалась ему, как и всякому человеку, самым свежим алмазом в его ветхой шкатулке, но когда человек привыкал к его блеску, старые привязанности выскакивали словно изголодавшиеся звери и шли на него, одинокого, все разом. Каждая новая потеря казалась поначалу самой больной. Но она же, каждая новая, вытаскивала за собой на хвосте все старые: все вместе, одним скопом. Человек задыхался. Так, задыхаясь однажды, он пошел на исповедь к священнику. - Еще один любимый человек, и вы приблизитесь к всеобщей божественной Любви,- промолвил восхищенный священник,- войдете в сонм святых. Вы будете первым из живых, которого мы канонизируем при жизни. К тому же вы еще и самый верный из скорбящих. Человек помнил вторую свою любовь - маленькую девочку Аурику, с которой он, играя в песочнице, придавливал маленькими камешками, крылья пойманных ею бабочек, и бабочки ползли по песку как тракторы, силясь скинуть с себя груз беспощадных шуток Человека. Человек помнил множество других девочек, девушек и женщин. И вот на горизонте показалась высокая улыбающаяся женщина с букетом свежих одуванчиков в левой руке. Юная и зрелая одновременно, она нежно помахала ему, незнакомцу, свободной рукой. Рукой, которую ей впервые поцеловал в тот день любимый. Сердце Человека переполнилось небывалой теплотой. Он помнил ее, ту первую девочку из песочницы... Он сделал два шага вперед, остановился, увидев похоронную процессию, сделал еще два шага; опять остановился, упал и умер. Сердце Человека не выдержало и разорвалось. Так как вскрытие не производилось из-за того, что у человека не было ни одного близкого родственника или друга, кардиолог так и не узнал, какое именно из предсердией лопнуло первым. А тот священник, который пророчил ему место в сонме святых, покачал головой и сказал: "Не смог слабый человек возлюбить человечество". Человека похоронили и через 40 дней забыли. Будет ли он канонизирован, читатель узнает через N-ое число столетий.
