Как только Джо Уэлч вошел в темный сарай, он сразу понял причину терзавшей его тревоги.
В сарае кто-то был. Был, несмотря на то, что в такое время никому здесь быть не полагалось. Чистокровные лошади беспокоились и метались в стойлах, хотя давно должны были спать. Одна из них негромко заржала. Явственно ощущалось чье-то незримое присутствие. Джо чувствовал его так же определенно, как все еще стоявший снаружи запах дыма – днем жгли палую листву.
Стоя в прямоугольнике лунного света, пробивавшегося сквозь приоткрытую широкую дверь, Джо вглядывался во тьму, пытаясь обнаружить незваного гостя. Его пальцы шарили по гладко ошлифованной стене в поисках выключателя. Он нашел его, щелкнул, но ничего не изменилось. Свет не зажегся. Впрочем, в этом не было ничего необычного. Дул сильный ветер. Вполне достаточный для того, чтобы повредить линию электропередачи. Хотя, возможно, просто сгорел предохранитель. Такое в их графстве случалось сплошь и рядом, если одновременно включали слишком много лампочек. А лампочек в Большом Доме хватало, и окна щедро сияли на всю округу. Он сам видел, когда шел через поля. Так что это, пожалуй, скорее всего именно предохранитель.
Черт побери.
Джо опустил руку и снова стал вглядываться в темноту. Спустя мгновение он, наконец, обнаружил то, что искал: на куче соломы тень была более темной и более плотной. Похоже, у стены, привалившись к ней спиной, сидел человек. Вытянутые вперед ноги на светлой соломе казались двумя черными поленьями. Джо мог бы ничего не разглядеть, но эта тень оставалась совершенно неподвижной. Все остальные тени перемещались и плясали в лунном свете.
Сулейман, огромный чалый жеребец, тревожно заржал, призывая хозяина.
– Кто здесь? Отзовитесь! – Его оклик был настойчивым, но не грубым – на случай, если это кто-нибудь из владельцев фермы или их гостей.
Ни ответа. Ни движения. Ничего.
Мускулы Джо напряглись, и он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Как правило, миллиардеры и их друзья не сидят в сараях, так что вероятность подобного события была невелика. Тогда что же? Пара здешних лошадей, купленных несколько месяцев назад на июльской Кинлендской ярмарке, стоила миллион долларов каждая, другие представляли собой большую или меньшую ценность, так что от странного пришельца можно было ждать чего угодно.
Джо уже собирался как следует напугать, а то и изрядно поколотить человека, залезшего в его сарай, но вдруг почуял среди смеси обязательных запахов сена, навоза, фуража и лошадей безошибочно узнаваемую вонь кислого сусла. Этот запах коснулся его ноздрей, скользнул в горло и оставил на языке отвратительный вкус. Этот запах он знал много лет и люто ненавидел.
Напряжение исчезло, сменившись гневом и досадой.
– Отец? – перегаром разило вовсю. И правда, кому еще быть в сарае в такую пору, кроме его вдребезги пьяного отца? Когда Кари Уэлч в очередной раз крепко набирался, он заходил в уистлдаунский сарай, воображая себя прежним великим тренером. Теперь он был пропойцей с такой репутацией, что ни один владелец конюшни не подпустил бы его к своим лошадям на пушечный выстрел. Включая Чарльза Хейвуда, работодателя Джо и владельца фермы Уистлдаун, которому принадлежал сарай и лошади.
Совсем недавно отец клялся, что больше – ни-ни, но вот все повторяется сначала. Джо окликнул его еще раз.
Никакого ответа не последовало, если не считать тревожного ржания Сулеймана и возбужденного топота копыт. Фигура в темноте по-прежнему не двигалась. Но ошибиться в источнике запаха было невозможно.
– Черт побери, папа, ты прекрасно знаешь, что в пьяном виде тебе здесь нечего делать и что я обязан выгнать тебя отсюда в три шеи!
Тень не отвечала и не шевелилась. Может быть, отец умер?
Громко чертыхаясь, Джо кинулся к бесчувственной фигуре. Лошади, дружно вытянувшие морды в проход, фыркали и ржали.
– Думаешь, я тебя не вижу? Вижу как днем, старый хрыч! – Ботинки Джо неестественно громко топали по полу, покрытому опилками. Тень, то есть, по всей вероятности, его отец, оставалась неподвижной, как кролик, которого нюхает собака.
– Говорят тебе, перестань притворяться!
Стояло начало октября. Морозный четверг, второй час ночи.
Джо лег в одиннадцать, как обычно, и уснул мертвым сном, едва его голова коснулась подушки. Проснулся он неизвестно почему в двенадцать тридцать восемь, если верить светящимся зеленым цифрам стоявшего на тумбочке будильника. Раньше Джо никогда не просыпался среди ночи – долгий и утомительный день, заполненный физическим трудом, был лучшим средством от бессонницы, но сегодня это случилось. Сонный, плохо соображающий, он испытывал непонятную тревогу и сделал самый естественный вывод: что-то не так с детьми. Джо встал, натянул брошенные на стул в углу маленькой спальни джинсы и фланелевую рубашку и босиком вышел в коридор второго этажа старого деревенского дома.
Первой остановкой была комната Джен, находившаяся прямо напротив его собственной. Не включая света, Джо просунул голову в дверь. Одиннадцатилетняя девочка была укрыта ее любимым красно-синим стеганым одеялом с фигурками лошадей. Короткие русые волосы рассыпались по подушке. Маленькая рука была подложена под загорелую щеку. Толстая собачонка по кличке Раффлс
