Я очнулся внезапно, будто от внутреннего толчка. Что-то произошло, но вот что? Открыл глаза. В комнате царил полумрак, сквозь который проступали серые, бесцветные очертания окружающих предметов. Тишина и спокойствие. А, собственно, где я нахожусь? Интерьер был смутно знаком, но спросонья я никак не мог сообразить, что это может быть за комната. Медленно поворачивая голову, ещё раз внимательно оглядел интерьер, широкую кровать, на которой лежал, мужчину, лежащего рядом... Что??? Я резко сел на постели. Оказаться в одной кровати с мужиком - это было как-то уж чересчур. И, главное, я не мог вспомнить, что же, собственно, было накануне. Странно, очень странно. В своей жизни последний раз я напивался до полной потери пульса... никогда. Да и самочувствие ничем не напоминало состояние после затяжного празднества: голова совершенно ясная, во всём теле такая лёгкость, что, казалось, вскочи - подпрыгнешь до потолка. Я снова покосился на своего соседа по постели. Мужчина тоже был смутно знакомый, мысль вертелась, но ухватить себя не давала. Я потёр виски и запоздало удивился, что руки утонули в длинных пышных волосах. Э-э, стоп. Опустив руки ниже, я дрожащими пальцами ощупал грудь. Я, что - женщина???
Больно прикусив губу, чтобы не завопить дурным голосом, я пулей вылетел из кровати. Обеими руками толкнул в стороны створки двери, чуть не обломав при этом ногти, выскочил в тамбур, задвинул дверь за собой и привалился к ней спиной. Из глаз катились слёзы. Всхлипнув, я принялся вновь ощупывать себя - может, мне просто почудилось? Нет. И целая копна волос на голове, и груди, небольшие, но однозначно женские, и... Положив ладонь на низ живота, я сквозь тонкую ночнушку пощупал между ног. Нет, не почудилось. Кто я вообще, а? Слёзы потекли сильнее, из горла вырвался рыдающий звук. Ну, это никуда не годится. Тихо! Спокойно, я говорю, прекратить истерику!! Ни с того ни с сего вдруг сделаться женщиной - это очень странно, до того странно, что цензурных слов не подберу. Но реветь-то какой смысл? Надо взять себя в руки и разобраться, что с этим делать. А первым делом умыться, а то глаза красные будут. Я сдвинул дверцу умывальника, пустил воду, машинально её отрегулировал и принялся ополаскивать лицо и особенно глаза, стараясь не тереть, иначе точно появится краснота. Волосы сначала мешали, но, к счастью, они были достаточной длины, чтобы забросить их за спину. Параллельно я пытался думать. Итак, я в роскошной квартире. С мужчиной. Хм, этот момент пока пропустим. Непохоже, чтобы это был гостиничный люкс, где-то на грани подсознания у меня было ощущение, что квартира - моя. Похоже, я респектабельная особа. Чёрт, да неважно сейчас, кто тот мужчина у меня в спальне, почему я не могу о нём не думать? Надо сначала хоть имя своё выяснить. А мужчина... Внезапно я понял, кто он. Разумеется, я не раз видел его изображения, наверное, от шока не сразу узнал. А если это он, тогда какие ещё могут быть предположения? Поморгав слегка, чтобы стряхнуть с ресниц капли воды, я выпрямился и, наконец, взглянул в висящее над умывальником зеркало. В нём, оттенённое взъерошенными тёмными волосами, отражалось моё лицо. Лицо Падме Наберри Амидалы.
Да-а... Приплыли.
Из серии "не опять, так снова". Видимо, кому-то там показалось, что в прошлые разы мы чересчур быстро справились с предложенными нам ситуациями, и он - или оно? - решило переключиться персонально на меня. И придумать задачку посложнее, лишив не просто всего, а даже собственного тела. Ну, могло быть и хуже, очнулся бы какой-нибудь рабыней у хатта в поместье... А Падме - это очень неплохо, если не сказать "шикарно". Правда, я, всё равно, не представлял, каким образом можно выбраться из её тела и возвратить его владелице. Значит, придётся мне её заменять. Для этого надо, чтобы, как минимум, никто не заподозрил, что я - не она. И, конечно, надо постараться не уронить её репутацию. А, возможно, придумать что-то нетривиальное. Я-то, в отличие, от настоящей Падме, наперёд знаю грядущие события. Так, стоп-стоп. Не торопиться. Всё по порядку. Вначале надо узнать, какой сейчас год, и сколько у меня времени. Судя по тому, что со Скайуокером у них всё так по-семейному, мы находимся где-то после Арены, война уже началась. Главное, чтобы не было слишком поздно. Так, я опять забегаю вперёд. Выясним, какой год. А затем сядем и хорошенечко подумаем. Там будет вид...
Тяжёлая мужская рука легла мне на плечи. Я едва сумел справиться с собой, чтобы не рвануться и не высвободиться.
-- Не спится, ангел? -- спросил Скайуокер.
-- Да, -- я торопливо прикинул, чем можно оправдать столь ранний подъём. Может, работой? Да, сойдёт. И я продолжал, стараясь использовать максимально общие слова, без конкретики: -- Не даёт покоя утреннее заседание. Опять придётся спорить, убеждать, доказывать. И опять не факт, что наберём большинство.
-- Мне показалось, что ты плакала.
-- Ну... так, чуть-чуть. Это нервное просто, -- я деликатно выскользнул из-под его руки, повернулся лицом к лицу. -- Ужасно расстраивают некоторые коллеги. Ладно те, у кого есть корыстные интересы, с ними понятно. Но есть много порядочных, вроде бы, сенаторов, которые раз за разом, как бараны, льют воду на мельницу этих корыстных.