Старик вошел в междугородный “Грейхаунд” в Сакраменто и плюхнул свои телеса на заднее сиденье рядом со мной.
Выглядел он так, словно заявился прямиком из девятнадцатого века, – с усами а-ля Марк Твен, в добротном сером костюме из шерсти ламы, с галстуком-бантиком и в белой стетсоновской шляпе. На вид толстяку было далеко за шестьдесят, и живот его можно было в темноте принять за мусорное ведро. Он носил прическу с длинными волосами в стиле Буффало Билла, вся его румяная физиономия свидетельствовала о довольстве и благодушии, какие редко встретишь в наши дни.
Усевшись и зорко оглядевшись, старикан сосредоточил свое внимание на мне. Автобус тронулся, и тогда он сказал:
– Приветствую. Я Джон Пиннер из Викстеда.
Я понимал, что колючие темные глаза мистера Пиннера уже оценили мой изношенный костюм, который шесть лет назад стоил двести долларов, но давно забыл о тех золотых денечках. От него не ускользнули и обтрепанные манжеты рубашки, заскорузлой после долгих лишений, перенесенных мною в этом автобусе. Я в ответ буркнул:
– Кейт Девери из Нью-Йорка.
Старик сделал своими толстыми щеками “пуфф”, снял шляпу, вытер потный лоб и водрузил шляпу обратно; затем добродушно сказал:
– Нью-Йорк? Далеко путь держите. Бывал я в Нью-Йорке: климат там не для меня.
– И не для меня тоже.
Автобус качнуло, и мы соприкоснулись плечами; мое болезненно ощутило твердость мускулистого плеча старика.
– Мистер Девери, вы бывали в Викстеде? – спросил он.
– Нет.
Мне хотелось только покоя, но было уже понятно, что на это рассчитывать не приходится.
– Самый приятный из маленьких городов на Тихоокеанском побережье, – продолжал старик. – Всего пятьдесят миль от Фриско. В нем самая лучшая маленькая больница, самая процветающая торговля и действительно лучший магазин самообслуживания между Лос-Анджелесом и Фриско, даже если это говорю я, его владелец, – он зычно хохотнул. – Вам, мистер Девери, следует остановиться там и поглядеть самому.
– Я еду во Фриско.
– Вот как? Знаю я этот Фриско: климат там не для меня. – Он вынул довольно потертый портсигар и предложил мне угощаться.
Я покачал головой.
– Молодому энергичному человеку есть где развернуться в Викстеде. – Он закурил сигару, выпустил облачко ароматного дыма и откинулся на спинку сиденья. – Собираетесь искать работу, мистер Девери?
– Точно. – Мне вспомнились последние десять месяцев, когда я то и дело хватался за халтуры, и притом какие! В данный момент я стоил ровно пятьдесят девять долларов и семь центов. Когда эти деньги кончатся, не останется совсем ничего. Да, я ищу работу…, причем любую работу. Ведь едва ли что может быть хуже моей последней работы – мытья тарелок в грязной придорожной кафешке…, или все-таки может?
Старик Пиннер пыхтел своей сигарой.
– Тогда вы не прогадаете, если заглянете в Викстед, – сказал он. – Городок у нас радушный. Мы любим помогать людям.
Последняя фраза меня задела.
– Считаете, что я нуждаюсь в помощи? – с неприязнью спросил я.
Он вынул изо рта сигару, осмотрел ее и лишь тогда ответил:
– Я считаю, что в жизни всем нам иногда не повредит чья-то помощь.
– Я об этом не просил. – Я даже повернулся, чтобы твердо посмотреть ему в глаза.
– Ну, мистер Девери, у меня сложилось впечатление, что вы не откажетесь от дружеской помощи, – примирительно сказал он. – Но раз я ошибся, извините меня и давайте забудем об этом.
Я отвернулся и уставился в запыленное окно. Через плечо я бросил:
– Я не прошу об одолжениях и ни от кого их не жду.
На это он ничего не сказал, и я продолжал пялиться в окно, а через некоторое время услышал, что старик тихонько похрапывает. Я снова повернулся к нему, чтобы убедиться в этом. Пиннер спал, сигара была зажата меж толстых пальцев, и шляпа сползла ему на глаза.
Сан– Франциско отделяет от Сакраменто девяносто миль. Хорошо бы добраться до места за три с половиной часа. С утра я не позавтракал, а моя жажда могла бы доконать верблюда, Я уже выкурил последнюю сигарету и начинал жалеть, что отказался от сигары Пиннера.
Так я сидел, в отвратительном настроении созерцая пейзажи и размышляя, правильно ли поступил, променяв Атлантическое побережье на Тихоокеанское. Я напомнил себе, что у меня еще оставалась пара приятелей в Нью-Йорке и его окрестностях, и хотя они ничем не могли мне помочь в смысле работы, но в самых крайних обстоятельствах у них можно было бы выпросить денег в долг. А Тихоокеанское побережье было мне совершенно незнакомо, и платежеспособные приятели здесь отсутствовали.
Примерно через час я увидел дорожный знак, который гласил: “Викстед, 40 миль”. Джон Пиннер проснулся, зевнул, глянул мимо меня в окно и крякнул.
– Подъезжаем, – сказал он. – Мистер Девери, вы водите машину?
– Конечно.
– Вам бы понравилась работа инструктора по вождению?
Я нахмурился:
– Инструктора по вождению? Для такой работы нужен диплом.
– В Викстеде на этот счет можно не беспокоиться. У нас все по-простому. Нужно быть хорошим шофером, иметь чистые водительские права и огромный запас терпения…, вот и все. Моему старому другу Берту Райдеру нужен инструктор по вождению. Он владелец Викстедской автошколы, и его прежний инструктор попал в больницу. Для Берта это просто ужасно. Он в жизни к машине не подходил. Не знает, с какой стороны в нее лошадь впрягать. – Пиннер разжег потухшую сигару и продолжал:
