Стук захлопнувшейся двери отвлек Таннера Джеймисона от скучного документа. Неужели Кара явилась с таким опозданием? Он решительно отодвинул папку с бумагами и отправился на разведку.
Дверь была плотно закрыта, следовательно, Кара уже в офисе. Постучав, Таннер вошел, но слегка задержался на пороге, уж очень неожиданная открылась ему картина: вцепившись в обивку кресла, Кара тщетно пыталась прийти в себя.
– Ты опоздала. Мне пришлось заняться твоим клиентом в десять тридцать.
– Меня задержали в полицейском управлении.
– Задержали? – уставился на нее Таннер.
Всегда безукоризненная Каролина Хиллиард сегодня была непохожа на себя, темные круги под глазами резко выделялись на бледном от усталости лице.
– За тобой словно черти гнались. Лучше сядь, пока не грохнулась в обморок. Вот и хорошо. – Он устроился напротив. – А теперь расскажи, что ты делала в полиции.
– Мою квартиру обокрали, – бесцветным голосом ответила Кара, не поднимая глаз.
Впервые за два года совместной работы Таннер видел ее такой растерянной. Не случалось ему слышать дрожь в голосе девушки, как профессионал Кара всегда была на высоте.
– Нельзя ли узнать какие-либо детали?
Ей были явно не по душе его вопросы, она нервно отмахнулась, но все же ответила:
– Вчера в нашем доме обокрали шестнадцать квартир.
Таннер внимательно посмотрел на нее, пытаясь оценить ситуацию.
– Тебе удалось хоть немного поспать?
– Нет.
– Где ты была вчера ночью?
– У друга.
Его обеспокоенность возросла. Обычно Каролина была весьма общительной, что порой действовало ему на нервы.
– Что украли?
– То, от чего проще всего избавиться: микроволновку, плейер, маленький цветной телевизор, украшения. Они уникальные, Таннер. Достались мне от бабушки…
Значит, она ранима и чувствительна. Вполне типично для слабого пола. Нельзя сказать, что раньше он не видел в ней женщины, просто до сих пор ему не было дела до того, что скрывается за ее профессионализмом.
– Слушай, уже почти обед. Может, съездим к Эмили? – И прежде чем Кара открыла рот, чтобы возразить, торопливо добавил: – Не пытайся отвертеться, работа не аргумент.
Она смущенно отвела глаза. Пассивна до крайности, еще пару часов назад он не поверил бы своим глазам. Это была женщина, нуждающаяся в помощи, с болью в душе. И Таннер мгновенно откликнулся на ее немой крик.
– Отговорки не принимаются. Я позвоню Эм, а ты попроси Дотти, чтобы она расчистила все, что у тебя на сегодня запланировано.
Слава Богу, в ее глазах появился знакомый блеск.
– А как насчет планов самой Эм? Уверен, что она жаждет принять нас? Неужели кавалер вроде тебя посмеет навязать сестре такую нервную особу?
– Надо уметь отдавать предпочтение, детка, вот и весь фокус. – Он постарался, чтобы его тон не позволил затеять дискуссию. – Я знаю сестренку. Она не станет возражать.
Когда оба поднялись с места, Таннер заметил, какая же она маленькая в этом строгом пиджаке ржаво-коричневого цвета.
– Я редко играю роль покорной мисс.
– Понимаю и сочувствую, но сегодня придется.
– Ладно. Но только сегодня.
Она вышла из кабинета. Даже походка у нее изменилась. Таннер вдруг осознал, насколько привычными стали для него ее жесты и манера поведения. Кажется, он уже сроднился со всеми нюансами ее настроения, которые свойственны только ей и никому другому. Впервые она абсолютно не соответствовала сложившемуся у него представлению о Каролине Хиллиард, его партнере в адвокатской конторе.
Он привык волноваться только о членах собственной семьи, поэтому беспокойство за Кару было для него совершенно новым ощущением.
Немного подумав, Таннер понял, что сам факт кражи подействовал на психику Кары.
– Тебе не хочется обсудить происшедшее?
– Нет.
– Это могло бы помочь.
Приглушенный стон отчаяния мгновенно заставил его отвлечься от дороги. Кара ослабила ремень безопасности на груди и повернулась к нему.
– Ты ведь не позволишь мне погрязнуть в жалости к самой себе?
– А-а, так вот ты, оказывается, чем занимаешься. – Таннер аккуратно выехал на переполненную машинами улицу. – Не узнаю тебя.
– Я…
Так и не дождавшись продолжения, он решил прервать неловкое молчание:
– Мне очень жаль, Кара. Тебе нужно было сказать об этом сразу, вместо того чтобы командовать. Чем я могу помочь?
– Ты уже помогаешь. Мне и правда сегодня не до работы. И я не хочу оставаться одна.
– Боишься?
– Наверное.
– От этого, к сожалению, никуда не деться.
– Мне как будто… плюнули в душу, выставили напоказ. Может, переехать куда-нибудь… где хорошая система безопасности… и охранник на входе? Тогда я, возможно, снова почувствую себя уверенной.
– Если тебе нужно именно это, значит, так и поступай.
Краем глаза он заметил, как она вздрогнула.
– Даже мысль об этих мерзавцах вызывает у меня нервную дрожь.
– У Эмили ты в полной безопасности.
– Теперь никто и нигде не может быть уверен в этом.
– Постарайся расслабиться.
– Не могу. Они украли у меня не только драгоценности, но и душевный покой.
– Разумеется. Но то, что украдено, можно возместить.
– Нет, такое не возместишь. Драгоценности бабушки из тех, которые называют единственными в своем роде. Некоторые делались специально для нее.
– Насколько я понимаю, фотографий у тебя не осталось?
