…Пока своей любовью
Нас дарят небеса!..
М. Щербаков
Дом первый
Не музыка, не речь…
Не сон, не явь…
Не массаж, не щекотка… Громче, ярче, светлей. А вот и музыка! Не было же, были звуки, но звуки — это ведь не музыка, а вот и музыка, почему-то она появилась, и такая неназойливая, но требовательная, и радостная, и нужная, что-то нужно сделать, — да, нужно, хотя и не хочется, но не страшно, ведь музыка такая приятная, от нее хорошо, и мне взамен тоже нужно что-то сделать… Что-то сделать… Что-то…
Стоп.
Проснуться!
Будильник.
Птичка.
В статью? Помню, как тетя просила купить будильник, только чтобы звонил как можно противнее, потому что от непротивного звонка она не просыпалась — уставала очень. И как я в универсаме спросил друга — «очень противный звонок?», а продавщица оскорбилась за честь фирмы…
Открыть глаза. Птичка по-прежнему старается. Такой будильник и выключать не надо. Пусть поет.
Что-то уже неделю подряд меня будит одна и та же трель. Сбой рэндомизатора, наверное. Завести, что ли, завтра петушка?
Да ну! Петушок — кич. Безымянная птичка лучше.
Так. Шутки в сторону.
Спрыгнуть с лежанки. Запах можжевельника, сена, кипариса. Морской ветерок. Убирать сегодня не буду. В бассейн!
В статью? Помню, как меня учили плавать и как тренер под конец тренировки страшно, потому что в мегафон, кричал: «Просьба всем покинуть ванну бассейна!», а я про себя смеялся — шутит дядька, или ванна, или бассейн!
Вот сейчас у меня — и ванна, и бассейн… Или ванна, или бассейн… То есть ванна, она же бассейн.
Стометровку — побоку, взять пятидесятиметровую дорожку. Значит, полкилометра перед завтраком. Лениво сегодня. Зато можно ускориться.
Ухх! Классно, когда в Доме бассейн! Но пробежка тоже нужна — от бассейна эдак до столовой. Можно было бы, конечно, слетать и на стадион, да из Дома выходить не хочется. Времени жалко, мне еще статью дописывать.
Ускорение!
Вот з-зараза!
Кошка злобная!!
Почему все домашние кошки, когда хозяин, блин, бежит утром от инфаркта, прыгают ему на плечи, как будто я какой-то кролик, прости господи!
Что бачковой Васька, что элитная лигрица!
Дыхание сбила, рыжая! Чуть не упал.
Брысь!
А что будет, когда подрастет?
Ладно, черт с ней. В Доме триста тысяч квадратов, можно, как говорится, некоторое время жить и не встречаться.
Только скучно без нее.
В статью? Вот когда мы жили впятером плюс та же кошка на сорока квадратах…
Добежал до столовой.
Вот я и молодец. Чукча умный, чукча утром яйца не ест с холестерином. Горсть орехов и сок граната.
«Извозчик, два ла-ла-ла, как с куста».
В статью? Помню, как бабушка моя пробовала лимон вырастить на подоконнике. Дерево лимон вырастила — да. А плоды лимоны — ни да, ни нет. Что-то такое выросло, да! А есть это что-то было нельзя, нет!
Вот и у меня в Доме лимоны не растут. Не климат им, видимо, здесь. А чай утром вреден. А кофе вреден всегда, утром и вечером. В моем возрасте. И в любом!
«Не наркоманы мы не плотники, да!»
И нечего ехидничать. Что не растет — то не растет.
Эх, блаженство! Солнце встало, а в Доме прохладно! Тепло, светло и мухи…
Так. Одна все же укусила.
Ладно, зато термитов я все-таки вывел.
Что сегодня — кипарис или сирень?
Сегодня — работать!
Статью сдавать сегодня.
Про Дом.
Или Борис договорился, чтобы срок перенесли на послезавтра? Неважно. Если что, сам позвонит и скажет. Мое дело пахать.
Работаю. Так, солнце поднялось — экран замигал.
В статью? Помню, как не мог подобрать свет для работы со своим первым компьютером — то блики, то слишком ярко, то слишком темно, то в газете напечатали, что от ламп дневного света вредное излучение.
Нет, это уже и не на тему даже. Хотя в моем Доме — да… с освещением проблем нет. Как солнце вышло — так и проблем нет. Как зашло — тоже ничего… Ночничков в этом сезоне у меня много.
В статью?
Да в какую статью? Статья, считай, готова.
Ничего нового уже не влезет.
Наоборот, надо чистить и шлифовать.
А мозг все работает на отбор материала.
Зря.
Работаю.
Вот и звонок. Черт, рано.
Соединяюсь.
Борис.
— Привет аборигену! Как поживаешь, домовладелец?
— Бомжам на зависть, Борис Витальич!
— Х-хех! Нет, мы, бомжи, вам не завидуем. Сидишь у себя там… бирюк! Жить надо в столице! А то до театра три часа, до редакции четыре!
— А то я вам в редакции нужен! Вам статья моя нужна, так я уже почти закончил.
— Закончил или почти?
— Через час, оки?
— Смотри! Жду! Не подводи нас! А то сроки, сам знаешь! А у меня, сам понимаешь! А они там, ну ты в курсе! А мы тут все, как пчелки! А ты у себя, х-хех, кайф там давишь! Нет бы здесь, в редакции, как Иванов, в библиотеке, как Петров, в курилке, как Сидоров, в театре, как Смирнов, в сквере, как Семенов, в ресторане, как Аверченко, в кафе, как Сименон, в гостинице, как Хемингуэй…
Завелся. Сам же отвлекает от работы, а дело пустое — позвонил, узнал, откланялся.
Потому-то я и не пишу в редакции — он же и не даст работать, каждые полчаса будет звать курить и обсуждать преимущества их столичного бомжатника.
Общительный у меня редактор.
Пора грубить.
— Начальник! Не мешай негру работать! Чукча сказал — через час, однако! Никаких курилок — Дома и стены помогают, знаешь.
— Х-хе… Х-х! Х-х! Х-х! Х-х! Ну ты, Саня, даешь! Стены, надо же! Стены! Ну, жду.
