Самодур

Самодур

Авторы:

Жанры: Драматическая литература, Русская классическая проза

Цикл: Сцены из купеческого быта

Формат: Фрагмент

Всего в книге 13 страниц. Год издания книги - 2011.

«Сам-то лютей волка стал! День-деньской ходит, не знает – на ком зло сорвать. Кабы Егорушки не было, беда бы нам всем пришла; тот хоть своими боками отдувается, до полусмерти парня заколотил…»

Читать онлайн Самодур


ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Данило Григорьевич Балясников, купец 50 лет.


Матрена Панкратьевна, его жена.


Даша, их дочь.


Татьяна Матвеевна, жена их сына.


Бабушка, мать Балясникова.


Племянники Балясникова.


Абрам Васильевич, бывший главный приказчик.


Зоя Евграфовна, мещанка, друг дома Балясниковых.


Иван Прохоров, приказчик.


Сергей Ильич.


Петр Савич Рассыпной.


Калин Власов, подрядчик.


Майор Карташев.


Кухарка в доме Балясниковых.


Подруги Даши, девушки, гости разного звания,

официанты.

Действие происходит в доме Балясникова.

КАРТИНА ПЕРВАЯ

(На сцене – гостиная).

ЯВЛЕНИЕ I

Зоя Евграфовна (отворяет двери).

Можно грешной душе в рай войти? Здравствуй, Авдотья Алексеевна! (Целуется). Здравствуй, красавица ты моя! (целуется). Верно, уж не ждали меня – не чаяли.


Авдотья.

С диву мы дались, куда ты только это запропала.


Зоя Евграфовна.

В Киеве, голубушка моя, была, в Киеве. Невступно два года путешествовала. Ну, уж матушка, сподобилась! Этакого, можно сказать, благолепия…


Авдотья.

То-то не видать тебя было. А у нас без тебя тут…


Зоя Евграфовна.

Что?..


Авдотья.

И!.. Хуже чего быть нельзя… все врассыпную пошло! При тебе мы Семена-то Данилыча женили, аль нет? Нет, тебя уж не было.


Зоя Евграфовна.

Без меня, матушка, без меня.


Авдотья.

Ну вот, голубка, женили мы его; годик он пожил у нас с молодой-то супругой, да убег… Невтерпеж, вишь, ей жить стало. Да оно и правда: не всякая может по здешнему безобразию, надо дело говорить.


Зоя Евграфовна.

Батюшки!


Авдотья.

Да, к матери его и увела, теперича у тещи живут. И прежде у нас в доме каранболь был, а теперь хошь святых вон понеси.


Зоя Евграфовна.

Вот так оказия!


Авдотья.

Сам-то лютей волка стал! День-деньской ходит, не знает – на ком зло сорвать. Кабы Егорушки не было, беда бы нам всем пришла; тот хоть своими боками отдувается, до полусмерти парня заколотил.


Зоя Евграфовна.

Кто это Егорушка?


Авдотья.

А сиротка тут у нас живет, племянник, покойника Пантелея Григорьича – брат нашему-то будет – сыночек.


Зоя Евграфовна.

Знаю, матушка, знаю; я к покойнику-то хаживала. Ведь у него и дочка еще была.


Авдотья.

Лушенька. И та у нас. Мать крестная в пансион ее к мадаме отдавала на выучку. Только, матушка ты моя, померла она, а Данила Григорьич денег не захотел платить, ее оттедова назад к нам и оборотили. Эдакая-то раскрасавица, эдакая-то ангельская душа!


Зоя Евграфовна.

И покойник-то был: эдакого, кажется, доброго, человека…


Авдотья.

А как ему, голубушка, помирать-то не хотелось, как он плакал-то!.. Деток-то ему жалко было. – Брат! нашему-то говорит: коли Бог меня приберет, не бросай моих сироточек. А тот: видишь, говорит, Владычицу? Хошь со стены сниму ее, матушку? Все одно: твои дети – мои дети. С места мне не сойти! А покойник-то залился слезами: ну, говорит, детушки, почитайте дядю все одно – меня. А уж какая, матушка, у нас жизнь, какая мука-то мучинская!..


Зоя Евграфовна.

Говорили тогда, что сам после покойника-то попользовался.


Авдотья.

Было! С прикащиком своим, Абрамом Васильичем, они все дела обделали, ни синя пороха малолетним-то не оставили. Много греха на ихней душе, много, голубушка, ах, много! Да то ли еще у нас, как тебе рассказать… Ведь у нас скоро сватьба.


Зоя Евграфовна.

Сватьба?!


Авдотья.

Как же, матушка, сватьба. Ерцогиню свою мы за маиора просватали.


Зоя Евграфовна.

Да полно!


Авдотья.

Как есть маиор… значительный.


Зоя Евграфовна.

Вот гром-то гремит не из тучи! Скажите пожалуйста!


Авдотья.

Теперь ты нас голыми-то руками не хватай!.


(За сценой голос Матрены Панкратьевны).

Где Егорушко? Пошли его хозяину.


Авдотья.

Они, матушка, с Володей ушли под Симонов синиц ловить; домой, говорили, ближе вечера не потрафят. Да уж теперь скоро и вечерни. Ты погляди-ко, Матрена Панкратьевна, кто у нас-то…


(За сценой голос Матрены Панкратьевны).

Кто там такое?


Авдотья.

Пропащая пришла!

ЯВЛЕНИЕ II

Те же и МАТРЕНА ПАНКРАТЬЕВНА.


Матрена Панкратьевна (входя).

Ах, ты, Господи Боже мой! Вот кому не пропасть-то!


Зоя Евграфовна.

Именно уж, ангел мой, Матрена Панкратьевна (целуется) Бог милости вам прислал… всем вам и вашему семейству, ангелы вы мои! (плачет). Ведь эдакие вы, Матрена Панкратьевна, ей-Богу!.. Точно в святое место придешь к вам… Пошли вам Господи… (целует в плечо).


Матрена Панкратьевна.

Откуда притрепала?


Зоя Евграфовна.

Душу свою грешную, ангел мой, Матрена Панкратьевна, соблюдала… из Киева.


Матрена Панкратьевна.

Плохо, знать, ты молилась об нас!


Зоя Евграфовна.

Да за кого же мне больше молиться, голубь вы мой! Кого больше благодарить-то, матушка! В печь огненную велите броситься – брошусь! Вот как я вас, можно сказать, почитаю. Я вам правду говорю, Матрена Панкратьевна: мне душа нужна, не продам своей души!


Матрена Панкратьевна.

Горе-то у нас какое, слышала?


Зоя Евграфовна.

Нет, голубь мой, а что?


Матрена Панкратьевна.

Как же, матушка, вся Москва про наш страм знает.


Зоя Евграфовна.

Да что вы говорите?


Матрена Панкратьевна.

Семенушку-то мы женили, а он от нас и сбежал.


Зоя Евграфовна.

Ах!


Матрена Панкратьевна.

Да, вот ты и подумай, каково в нынешнем свете родителям-то!


Зоя Евграфовна.

Истинно, можно сказать, искушение вам Господь посылает.


Матрена Панкратьевна.

Я его и не виню, потому, ему Бог понятия не дал: все женушка его, она все…


С этой книгой читают
Просто случай

«Ну, Бог с ней! Ведь Бог все видит!.. Отец и денно, и нощно пекся об ней, а она против родителя… Захотелось вишь благородной, барыней быть захотелось!.. Ведь она, матушка, без моего благословения с барином под венец-то пошла. Да я ей, матушка, и то простил. Я ей все отдал: все, что еще старики накопили, я ей отдал. На, дочка, живи, да нашу старость покой, а она… ну, Бог с ней! Ты подумай, матушка, кабы я пьяница был…».


На ярмарке

«Жидок народ стал, и купечество все смешалось, так что настоящих-то и не видать совсем. Бывало в ярмарку-то от самой Москвы вплоть до Нижнего стон стоит. Купец-то, бывало, всю душу выкладывает. На, говорит, смотри, какая она такая есть...».


Сборник

Самое полное и прекрасно изданное собрание сочинений Михаила Ефграфовича Салтыкова — Щедрина, гениального художника и мыслителя, блестящего публициста и литературного критика, талантливого журналиста, одного из самых ярких деятелей русского освободительного движения.Его дар — явление редчайшее. трудно представить себе классическую русскую литературу без Салтыкова — Щедрина.Настоящее Собрание сочинений и писем Салтыкова — Щедрина, осуществляется с учетом новейших достижений щедриноведения.Собрание является наиболее полным из всех существующих и включает в себя все известные в настоящее время произведения писателя, как законченные, так и незавершенные.В двенадцатый том собрания вошли цыклы произведений: «В среде умеренности и аккуратности» — «Господа Молчалины», «Отголоски», «Культурные люди», «Сборник».


Около барина

Семья Брусяниных. Фото 27 октября 1903 г.Брусянин, Василий Васильевич — рус. писатель. Род. в купеческой семье. В 1903-05 — ред. «Русской газеты». Участвовал в Революции 1905-07, жил в эмиграции (1908-13). Печатался с сер. 90-х гг. Автор сб-ков очерковых рассказов: «Ни живые — ни мертвые» (1904), «Час смертный. Рассказы о голодных людях» (1912), «В рабочих кварталах» (1915), «В борьбе за труд» (1918); романов «Молодежь» (1911), «Темный лик» (1916) и др., историч. романа «Трагедия Михайловского замка» (т. 1–2, 1914-15).


Том 3. На японской войне. Живая жизнь

Редкое творческое долголетие выпало на долю В. Вересаева. Его талант был на редкость многогранен, он твердо шел по выбранному литературному пути, не страшась ломать традиции и каноны.Третий том содержит произведения «На японской войне» и «Живая жизнь» (Часть первая. О Достоевском и Льве Толстом).http://ruslit.traumlibrary.net.


Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников

Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967) — один из популярнейших русских писателей XX века, фигура чрезвычайно сложная и многогранная. Известный в свое время поэт, талантливый переводчик, тонкий эссеист, мемуарист, самый знаменитый публицист 30–40 годов, он был в первую очередь незаурядным прозаиком, автором многих бестселлеров. Пройдя испытание временем, его первая книга «Необычайные похождения Хулио Хуренито» и последовавший за ней роман «Жизнь и гибель Николая Курбова» до сих пор звучат свежо и своеобычно.


Его глаза

Александр Митрофанович Федоров (1868–1949) — русский прозаик, поэт, драматург.Роман «Его глаза».


Метель

Георгий Иванович Чулков (1879–1939) — русский поэт, прозаик, литературный критик. Роман «Метель», 1917 г.Для обложки использована работа Ирины Бирули. Книга подготовлена журналом Фонарь.


Сейчас вылетит птичка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Конфидо

Рассказ опубликован в 2009 году в сборнике рассказов Курта Воннегута "Look at the Birdie: Unpublished Short Fiction".


Закат солнца вручную

«…поначалу на красоте небес решили не экономить. Поэтому в лабораториях были созданы те самые «небесные экраны» (так они назывались в документах, добавлялся только конкретный номер спецификации) не только на различное время дня и ночи, но и на всевозможные погодные условия.Позже в целях экономии средств было принято решение о блочной компоновке неба. Из имеющихся в запасе компонентов: изображений Солнца, Луны, Марса, Венеры, Млечного Пути, Большой и Малой Медведицы, а также туч разной тучности – собирали нужную картинку неба и транслировали ее на радость людям.Когда компоненты небес были изготовлены, их отправили в спецмастерскую, где опытные техники в строгом соответствии со временем года, погодными условиями и даже расположением светил (!) собирали нужную картинку и производили ее трансляцию.


Одобрение

«…Крис застыл на месте, не понимая, в чем он просчитался.– Но мой рейтинг составляет девять тысяч пятьдесят три пункта, – попытался вставить он.Дворецкий на секунду задумался, а потом глянул на прибор.– Может, так и было, сэр, но сейчас ваш рейтинг составляет чуть больше четырех тысяч. А теперь освободите дорогу.Крис, ошарашенный произошедшим, отошел в сторону. Внутри него закипала ярость. Он в спешке достал телефон и зашел на страницу Всемирной оценочной сети. Раздел новости. Крис не поверил собственным глазам, два часа назад его рейтинг упал на пять тысяч! Он щелкнул на кнопку «подробности».


Другие книги автора
Генерал Дитятин

В настоящее издание вошли избранные юмористические произведения знаменитого писателя XIX века Ивана Федоровича Горбунова.Не многим известно, что у Козьмы Пруткова был родной брат – генерал Дитятин. Это самое вдохновенное создание Горбунова. Свой редкий талант он воплотил в образе старого аракчеевского служаки, дающего свои оценки любому политическому и общественному явлению пореформенной России.


Мастеровой

Сцена из городской жизни. Диалог в мастерской.


У пушки

Сцена из городской жизни. Диалог у пушки.


Очерки о старой Москве

Актер Горбунов совершал многочисленные поездки по России. Он создал эстрадный жанр устного рассказа, породил многочисленных последователей, литературных и сценических двойников. В настоящее издание вошли избранные юмористические произведения знаменитого писателя XIX века Ивана Федоровича Горбунова.


Поделиться мнением о книге