С высоты птичьего полета

С высоты птичьего полета

Авторы:

Жанры: Биографии и мемуары, Публицистика, Астрономия и Космос

Циклы: не входит в цикл

Формат: Фрагмент

Всего в книге 91 страница. У нас нет данных о годе издания книги.

Книга рассказывает о коллективной работе над космическим проектом специалистов России и Франции. О начале рассекречивания советской космической отрасли. Первые шаги на пути объединения творческих и производственных усилий разных стран и их авангарда – технических специалистов.

Проект полёта французского космонавта на советских корабле и станции с программой бортовых космических экспериментов совпал с началом перестройки. Этот период был сложным для российской космонавтики. В условиях недостаточности финансирования нужно было не растерять опыт и кадры. Но были и другие «внутренние» проблемы: изменились взгляды, понятия и подходы к решению внеземных задач. Не просто было решиться и на такой рискованный шаг, как выход француза в открытый космос с работой на внешней оболочке станции. От противопоставления и соперничества с зарубежными специалистами нужно было перейти к открытости делового сотрудничества и контактам.

Читать онлайн С высоты птичьего полета


Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.


© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Это рассказ о втором полёте французского космонавта на советской космической технике. В этом полёте французские инженеры решили испытать собственную конструкцию, изготовленную знаменитой французской фирмой «Аэроспасиаль». Представляла она каркас рамочного устройства или антенны, распахивающихся в космосе. Такие крупногабаритные конструкции (КГК), значительно больших размеров, уже успешно раскрывались в открытом космосе на советских орбитальных станциях, однако французские специалисты решили испытать свою и прибыли на орбиту с собственной КГК, как «в Тулу со своим самоваром». И вот что из этого вышло…

Вместо введения

У машиностроителей особенный язык. Сплошными линиями изображаются на чертежах видимые контуры. Штриховыми рисуется невидимое. Штриховые и сами по себе – дань условности: штрихи – видимое, паузы – скрытое, но по ним нетрудно представить целое, как при быстром движении через щелистый забор. Штрихпунктирные линии – служебные и выполняют роль осевых и центровых.

Работая над совместным проектом, специалисты двух стран знали друг о друге не всё. Мы виделись изредка, появляясь то в новом составе, то в новом качестве. Наши взаимные представления напоминали как бы штриховую линию со штрихами встреч и промежутками пауз, но с обязательным присутствием центровой. На совместном пути были свои радости и огорчения, заботы и сомнения.

Стартовые окна были для всех как бы ответом задачника, к которому нужно прийти. Дано: две страны со своими укладом и опытом. Требовалось доказать, что усилия стран можно и целесообразно сложить. Такая мысль присутствовала в головах, хотя и не произносилась вслух. Были обычные заботы и сроки.

Многое переменилось в те дни. Подготовка второго полета французского космонавта (1986–1988) совпала с розовым этапом перестройки. Мы вступили в нее с одного берега жизни и вышли на изменившемся другом. Из засекреченной прежде организации попав во Францию, мы смотрели на всё буквально разинув рот. Очень многое, впрочем, мы вскоре встретили у себя, причем, как правило, неприглядное и в крайней форме.

«С высоты…» – дневниковые записи. Теперь в них многое хочется изменить. Легко стать мудрым задним числом. Но пусть все остается, как есть. Это заметки специалиста («специалист, как известно, подобен флюсу»). Объективную истину, возможно, ещё представят историки или литераторы. Здесь же всего лишь беглые впечатления, взгляд мимолетом, со стороны, с высоты птичьего полета.

8 июня 1986 года

Итак, летим. Почти по Гоголю: моторы ТУ «дружно и разом напрягли медные груди… и сам летишь, и всё летит…». Летим над Прибалтикой, морем, Европой. В ушах звучит почему-то голос Высоцкого: «…открыт закрытый порт Владивосток, Париж открыт, но мне туда не надо…».

Нет, надо. Именно туда, в Париж. Ведь этим рейсом летят в Париж участники работ по подготовке второго полёта советских и французских космонавтов.

Совсем недавно в круговерти текучки я с удивлением прочёл: «СССР – Франция: второй космический полет. В соответствии с договоренностью на высшем уровне, достигнутой во время официального визита во Францию Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева, в президиуме Академии наук СССР 7 марта состоялось подписание протокола между советской и французской делегациями о подготовке к совместному пилотируемому полету. Вторую советско-французскую космическую экспедицию планируется провести в 1988 году на советском космическом корабле и орбитальной станции. Ученые обеих стран уже приступили к подготовке научной программы длительной экспедиции…».

Прочёл и вновь окунулся в водоворот крепко сцепленных событий. Готовился эксперимент «Маяк». Космонавты собирались выйти в открытый космос и там, снаружи, на внешней оболочке станции, развернуть сложенную конструкцию. Работы эти планировались еще в ноябре прошлого года. Сомнений в их проведении тогда не было. Особенно надежным выглядел командир. Он был постарше, внимательный, всё быстро схватывал, как вынести и установить снаружи станции «бочку» «Маяка», а потом выдвинуть из нее ажурную раздвижную ферму и, когда платформа с приборами удалится на пятнадцать метров, начать многообещающий небывалый эксперимент.

Но расчеты расчетами, а жизнь жизнью. Заболел командир. Патронажные врачи, оказавшись в фокусе внимания, профессионально мудрили, монопольно владели связью с бортом. Нам, готовившим сложный эксперимент, доставались лишь крохи сеансов связи.

Именно тогда к зданию ЦУПа[1] подкатила длинная машина Генерального конструктора. Машину вежливо встретили. Незнакомого высокого мужчину в блестящем немнущимся костюме проводили в зал управления и усадили за пульт руководителя полётом. Началась очередная зона радиосвязи.


Мы сидели неподалеку, ожидая возможности вклиниться в разговор, и невольно все слышали. Переговоры велись по особому закрытому каналу, которым изредка пользовались медики, обсуждая интимное с космонавтами.


С этой книгой читают
Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


Пугачев

Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.


Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики

Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.


Смерть в конверте

Романы Патрисии Вентворт — это классический английский стиль, напряжение интриги, психологизм характеров.Неутомимая мисс Силвер разоблачает таинственного автора анонимных писем, который, вернее, которая оказалась еще и убийцей («Смерть в конверте»), и помогает в раскрытии убийства Джонатана Филда, обладателя странной коллекции отпечатков человеческих пальцев («Отпечаток пальца»),.


Вкушая Павлову

От автора знаменитого «Белого отеля» — возврат, в определенном смысле, к тематике романа, принесшего ему такую славу в начале 80-х.В промежутках между спасительными инъекциями морфия, под аккомпанемент сирен ПВО смертельно больной Зигмунд Фрейд, творец одного из самых живучих и влиятельных мифов XX века, вспоминает свою жизнь. Но перед нами отнюдь не просто биографический роман: многочисленные оговорки и умолчания играют в рассказе отца психоанализа отнюдь не менее важную роль, чем собственно излагаемые события — если не в полном соответствии с учением самого Фрейда (для современного романа, откровенно постмодернистского или рядящегося в классические одежды, безусловное следование какому бы то ни было учению немыслимо), то выступая комментарием к нему, комментарием серьезным или ироническим, но всегда уважительным.Вооружившись фрагментами биографии Фрейда, отрывками из его переписки и т. д., Томас соорудил нечто качественно новое, мощное, эротичное — и однозначно томасовское… Кривые кирпичики «ид», «эго» и «супер-эго» никогда не складываются в гармоничное целое, но — как обнаружил еще сам Фрейд — из них можно выстроить нечто удивительное, занимательное, влиятельное, даже если это художественная литература.The Times«Вкушая Павлову» шокирует читателя, но в то же время поражает своим изяществом.


Пламя свечи

Я бы определил этот рассказ как киберпанковое фэнтези.


Хакер

Представьте себе пятимерного хакера! Представили? Тогда немедленно спасайтесь бегством!!!Рассказ опубликован издательством «Центрполиграф» в сборнике «Наша фантастика-2001».


Другие книги автора
Остров надежды

В наши дни хочется дополнить библиотеку приключенческой познавательной литературы Жюля Верна. О чём обязательно бы написал в наше время для подростков этот замечательный писатель-фантаст? Несомненно, он бы не пропустил тему космоса. «Остров надежды» восполняет этот пробел и написан для подростков о приключениях в космосе.


Аллея всех храбрецов

60-е годы прошлого столетия. Молодой специалист после института распределён в ракетно-космическую фирму С.П. Королёва. Воспитанный в стиле индивидуального творчества, он попадает в муравейник коллективного труда. В книге беды и напасти, и радости работы пионерского периода космонавтики.


Защита

Защита докторской диссертации шефом героя повествования показалась ему событием огромной важности, мерилом канонов нравственности кафедры «Боеприпасов», истоком грядущих перемен. Во времена перестройки всё переменилось по-своему.Однако минувшие события не утратили значения в жизни героя повествования. Узел сюжета, завязанный во время защиты диссертации, развязался вдали от прежних мест, в столице Америки.


Юрьев день

«Герой нашего времени» на примере представителя творческой интеллигенции начала космической эры. Атмосфера работы молодого креативного коллектива в космической отрасли на заре космонавтики.