Семья и политика в жизни русских цариц
Книга историка Детлефа Йена посвящена жизнеописанию русских монархинь с XVI по начало XX века. Русские царицы, а с XVIII века императрицы, играли колоссальную роль в жизни нашей страны. Эта роль была значима не только в XVIII веке, который в истории России стал веком женского правления, но и в более ранние периоды, традиционно воспринимаемые учеными как эпоха патриархального «Домостроя». Детлеф Йен примыкает к точке зрения, что царицы в средневековой Руси не играли по сути никакой политической роли, выполняя лишь функции продолжения царского рода. Однако это мнение, весьма широко распространенное в современной западной историографии, далеко не всегда соответствует действительности. Уже первая из упоминаемых в книге русских цариц, Анастасия Романовна Захарьина-Кошкина, первая жена Ивана Грозного, играла значительную политическую роль. Собственно, весь период реформ Избранной рады конца 40-х-50-х гг. XVI века, столь плодотворный для становления и развития русской государственности, стал результатом компромисса, достигнутого в этот период времени между царской властью и представителями наиболее влиятельных боярских группировок России. Одним из результатов этого компромисса и стал брачный союз Ивана IV и Анастасии Романовны – брак по любви, который не только обеспечил наследование престола московских царей, но и оказал существенное сдерживающее и облагораживающее влияние на сложную натуру московского самодержца. Таким образом, уже Анастасию Романовну Захарьину- Кошкину неверно было бы воспринимать лишь как бессловесный придаток к самодержавной власти Ивана Грозного, единственной задачей которого было продолжение царского рода. Напротив, Анастасия играла заметную и весьма позитивную политическую роль в этот сложный для русского государства период. Не стоит преуменьшать и роль политического фактора при заключении Иваном IV последующих брачных союзов. К сожалению, мы не обладаем достаточными источниками для того, чтобы понять истинные причины многих поступков русского царя, в том числе и в области его взаимоотношений со своими женами. Но то, что за каждым новым браком царя Ивана стояла серьезная политическая подоплека, не вызывает никаких сомнений. К сожалению, политический фактор брачной политики Ивана IV совершенно не рассматривается Детлефом Йеном, что придает его бесспорно интересной книге несколько упрощенный характер. Автор склонен все поступки Ивана Грозного в брачной сфере приписывать его личному произволу, извращенному бурной фантазией, что, на наш взгляд, является следствием влияния некоторых характерных для западноевропейской историографии стереотипов в оценке личности и деятельности этого русского самодержца.
На рубеже XVI-XVII веков, в годы Великой смуты, которая едва не привела к гибели русского государства, значительная политическая роль женщин, находящихся на троне проявилась в полной мере. В ряде случаев их деятельность была чрезвычайно полезна для укрепления государства. В то же время некоторые претендентки на русский престол в борьбе за власть проводили политику гибельную для него. Государственной мудростью были пронизаны поступки Ирины Федоровны Годуновой, которая в 1580 вышла замуж за Федора Ивановича, ставшего последним русским царем из династии Рюриковичей. Ирина Федоровна в правление своего мужа играла выдающуюся политическую роль, по сути дела, обеспечив политическую стабильность и переход власти в руки своего брата Бориса Годунова. Несмотря на тяжелое положение, в котором оказалась страна, разоренная опричной политикой Ивана Грозного, неурожайные годы и вызванный ими массовый голод, Борис проводил достаточно взвешенную и разумную политику, стараясь остановить развал государства. Ирина Федоровна Годунова активно поддерживала политику своего брата, выступая в качестве значимого политического фактора, способствующего подержанию стабильности в стране.
Совсем иную роль сыграли в годы Смуты две другие женщины, которым суждено было в течение некоторого времени занимать русский престол, – Мария Нагая и Марина Мнишек. Беспринципная политика, которую они проводили, роковым образом сказалась на судьбе русского государства, способствуя его деградации и разрушению. Мария Нагая, последняя жена Ивана IV, исходя из своих политических выгод, признала сыном Лжедмитрия I. Этот акт беспардонного лжесвидетельства способствовал узурпации авантюристом Григорием Отрепьевым русского трона. Что же касается Марины Мнишек, то она сама являлась властолюбивой авантюристкой, во многом спровоцировавшей вмешательство поляков в русские дела, ключевой фигурой, связывающей обоих Лжедмитриев с польскими интервентами. Кроме того, на ней также лежит пятно лжесвидетельства. В 1608 году она признала своим мужем «Тушинского вора» Лжедмитрия И. Если действия Марии Нагой, хоть и беспринципные и безнравственные, все же как-то укладываются в традиции поведения русских цариц, то в лице Марины Мнишек мы сталкиваемся с иным женским типом – авантюристкой, одержимой жаждой власти и готовой на любые действия ради достижения поставленной цели. Марина Мнишек была совершенно оторвана не только от русской властной традиции – она была чужда всей русской жизни и представляла, таким образом, инородный элемент в системе государственного устройства России. Это придавало всем ее действиям в борьбе за власть особенно разрушительный и деструктивный характер. И Мария Нагая и Марина Мнишек не пережили Смутного времени. Первая умерла в 1612 году, вторая в 1614. Стабилизация положения русского государства диктовала необходимость изменения политической роли русских цариц. Особенности государственного развития в этот период времени предопределили их специфические поведенческие черты и формы участия в политической жизни. В течение почти всего XVII века, в годы правления Михаила Федоровича и Алексея Михайловича Романовых, русские царицы жили в соответствии с принципами «Домостроя». Главной их задачей было обеспечение престолонаследия. И с ней они успешно справлялись. Однако было бы неверно считать, как это фактически делает Детлеф Йена, что все интересы русских цариц ограничивались семейной сферой и замыкались в стенах терема. Супруга царя продолжала оставаться сильной и временами достаточно активной политической фигурой. Политическую значимость царице придавала та огромная роль, которую она играла в обеспечении преемственности монархической власти. История России XVII века целым рядом ярких примеров подтверждает, что голос царской супруги в вопросе о выборе наследника престола был далеко не последним. Важную роль играла царица и при выборе невесты для наследника престола, что в условиях самодержавно-монархического государства имело серьезное политическое значение. Специфическое влияние русских цариц на вопросы власти и престолонаследия в полной мере проявились в деятельности двух жен царя Алексея Михайловича Марии Ильиничны Милославской и Натальи Кирилловны Нарышкиной и их детей и родственников, составивших два конкурирующих политических клана, противоборство которых в значительной мере определяло особенности политических процессов в России в последние годы жизни царя Алексея и при его ближайших наследниках. Мария Ильинична Милославская, на которой царь Алексей Михайлович женился в 1648 году, родила ему 13 детей, многие из которых умерли в младенческом возрасте. Царевич Алексей Алексеевич, подававший большие надежды как перспективный наследник престола, скончался в 1670 году. Федор Алексеевич был слаб здоровьем, а Иван Алексеевич умом. Что же касается царской дочери Софьи, то ее вообще первоначально не принимали в расчет при решении вопроса престолонаследия. Ситуация осложнялась еще и тем, что Мария Милославская, также не отличавшаяся крепким здоровьем, умерла в 1669 году. Вторично царь женился в 1671 году на Наталье Кирилловне Нарышкиной. В 1672 году у него родился сын Петр, а в 1673 и 1674 гг. дочери Наталья и Феодора. Постепенно возникли два семейных клана: Нарышкиных и Милославских, которые быстро обзавелись многочисленными сторонниками из придворной и служилой среды. Так завязался крепчайший политический узел, распутать который удалось лишь спустя два десятилетия. В 1676 году Алексей Михайлович умер. На трон взошел его сын Федор. Однако спустя 6 лет умер и он. Попытка Нарышкиных посадить на престол царевича Петра Алексеевича завершилась острейшим политическим кризисом. В результате Стрелецкого бунта в Москве в 1682 году к власти пришла дочь Алексея Михайловича царевна Софья.
