Утром в воскресенье Орделл повел Луиса смотреть шествие, устроенное белыми националистами в самом центре Пальм-Бич.
— Молодняк! Фашисты бритоголовые, — комментировал Орделл. — Вон, гляди, среди них есть даже девки. И туда же: вышагивают тут вместе со всеми. Представляешь? А сейчас идут ребята из «Клана». Что-то их сегодня не слишком много. Кое-кто вырядился в зеленое; мода это у них теперь такая весенняя, что ли. За ними, похоже, пристроились несколько «Рокеров за расизм»; здесь их знают больше как «Рыцарей Дикси». Нужно пройти вперед. Давай-ка начнем пробираться, — велел он, увлекая Луиса за собой.
— Я тут тебе хотел одного мужика показать. Мне сказали, что их ребята собираются пройти по Саут-Каунти и устроить митинг на ступенях у фонтана перед зданием муниципалитета. Ты когда-нибудь видел, чтобы вокруг было столько полицейских? Ну да, в общем-то, не сомневаюсь, что видел. Но все равно, глянь, сколько их сюда набежало. Тоже блюдут тут свой интерес: заранее надели шлемы и вооружились дубинками. С тротуара сойти нельзя, а если что не так, то знай: у них есть полное право огреть тебя по башке. Потому что они должны следить за тем, чтобы улица оставалась свободной для нацистов.
Стоящие поблизости люди то и дело оборачивались и поглядывали на Орделла.
— Вот это да! Куда ни глянь — повсюду репортеры, операторы со своими камерами. Видать, это ублюдство здесь почитается за величайшее событие, и всем жизненно необходимо знать об этом. А то как же: с ранья, тем более, что сегодня воскресенье, из дома выходят только одни почтенные богатые леди со своими собачонками, чтобы сделать пи-пи. Я имею в виду собачонок, а не леди. — Стоявшая впереди девушка посмотрела в их сторону и усмехнулась, и тогда, заметив это, Орделл сказал: — Как дела, крошка? Наверное, лучше всех, да? — Теперь он глядел вперед, мимо нее, а затем обернулся к Луису, и объявив скороговоркой: — Кажется, я вижу его, — начал продираться сквозь толпу, чтобы оказаться поближе к проезжей части улицы. — Ага, это точно он. Видишь? В черной рубашке с галстуком? Вон тот здоровый, наголо обритый детина. Я зову его Верзилой. Ему нравится, когда его так называют.
— Это же Ричард, — проговорил Луис. — Господи Иисусе…
— Похож на него, правда? Помнишь, как Ричард тогда крепко запал на все то нацистское дерьмо, что он собирал и хранил у себя дома? Те его пушки? Так у Верзилы их ещё больше.
— Какой серьезный, — сказал Луис. — Ты только посмотри на него.
— Жаждет власти. А оружие это его слабость, — продолжал Орделл. — Знаешь, где чаще всего встречаются экземпляры, подобные ему? На выставках оружия.
Тут Орделл позволил себе сделать выразительную паузу. По логике Луис должен был бы поинтересоваться, а что, собственно, он сам, Орделл, делал на этих самых выставках, но встречного вопроса не последовало. Луис был занят тем, что сосредоточенно разглядывал молоденьких нацисток: все они казались ему тощими дурнушками с по-мальчишечьи коротко остриженными волосами.
— Вообще-то у меня есть кое-что, что смогло бы привести их в чувство, — сказал Орделл, — и тогда в глазах у них снова появился бы здоровый блеск.
Стоявшие поблизости снова оглянулись в его сторону. У некоторых из них это вызвало усмешку. Луис принялся прокладывать себе путь сквозь толпу зевак, и Орделл поспешил вслед за ним, стараясь не отстать. Теперь, после отсидки и тюремных работ, Луис казался гораздо более широкоплечим, чем был прежде, до того как угодил за решетку.
— Сюда, — подсказал Орделл, и так они пошли вдоль Саут-Каунти, опережая шествие, два давнишних приятеля: Орделл Робби и Луис Гара — негр с весьма светлым для негра оттенком кожи и довольно смуглый белый; оба они были родом из Детройта, в одном из баров которого судьбе было угодно свести их вместе, и в ходе завязавшегося разговора стало ясно, что прежде и тот и другой уже успели провести некоторое время в одной и той же тюрьме на юге штата Огайо, и что у них вообще довольно схожие взгляды на жизнь. Через некоторое время после той их самой первой встречи Луис уехал в Техас, где снова угодил за решетку. Вернувшись после отсидки домой, он опять встретил Орделла, у которого уже было готово новое предложение для него: вся идея заключалась в том, чтобы похитить жену одного подпольного дельца, сколотившего себе внушительное состояние, укрываемое им на Багамах, а затем потребовать за её освобождение миллионный выкуп. Луис согласился. Операция завершилась полнейшим провалом, и тогда же Луис зарекся впредь пускаться в подобные авантюры. И с тех пор прошло уже тринадцать лет…
И вот теперь у Орделла был готов какой-то очередной план. Луис чувствовал это. Ведь именно поэтому они сейчас были здесь, глядя на это уличное шествие бритоголовых парней в широких балахонах и остроконечных колпаках.
Орделл нарушил молчание.
— Помнишь, когда ты только-только вышел из тюрьмы в Хантсвилле, я познакомил тебя с Ричардом?
Ну вот, уже начинается. Теперь Луис не сомневался в этом.
— Сегодня все как будто так же, как тогда, — продолжал Орделл. — По-моему, это судьба. На этот раз ты тоже только-только после отсидки, и я показываю тебе Верзилу — как будто бы сам Ричард вдруг воскрес из мертвых.
![Импортный свидетель [Сборник]](/storage/book-covers/cf/cfae17809c78af44f7ebd4f65bb0bc0670ee9790.jpg)
