Пролог. «В том, что все произошло именно так, а не иначе, нет никакой моей заслуги»
Во время саундчека в уэльском театре к ударнику из Портсмутского симфонического оркестра обратился один из уборщиков:
— Эй, Ринго, а ну–ка убери свой чертов мусор подальше от противопожарного занавеса!
В 1984 году одна из британских желтых газетенок опубликовала статью о том, как зеленщик нашел в своей репе огромного таракана и притащил его в полицейский участок. Увидев это чудовище, дежурный офицер сразу же окрестил его «Ринго». Случаи подобного проявления «народной любви» к Ринго — отнюдь не редкость. Похоже, осуществилась мечта молодого битла Ринго Старра — «…чтобы люди меня не забывали».
Последний уличный бродяга при упоминании слова «The Beatles» сразу же представит себе простодушную физиономию Ринго, а уж потом, может быть, вспомнит про Джона Леннона, Джорджа Харрисона или Пола Маккартни, ни у одного из которых не было такого звучного сценического прозвища. И тем не менее Ринго — урожденный Ричард Старки — единственный, кого практически не изменили сумасшедшие годы битломании, кто и в последующие десятилетия остается все тем же «простым парнем». Ринго, этот «самый заурядный ливерпулец, который вытянул счастливый билет», всегда оставался честным с самим собой; он как–то признался:
— В том, что все случилось именно так, а не иначе, нет никакой моей личной заслуги. Все произошло само собой.
И все же, какую бы роль он ни играл в «The Beatles», слово «экс–битл» ассоциируется скорее с Ринго Старром, чем с «мистическим» Харрисоном, Маккартни, все еще купающимся в лучах славы, или Ленноном, давно отошедшим в мир иной.
Что же касается Пита Беста, то вплоть до сегодняшнего дня он довольствовался ролью государственного служащего, сессионного барабанщика и заслуженного оратора на конвенциях, посвященных «великолепной четверке».
Первая автобиография Пита Беста увидела свет в 1985 году. В том же году появились слухи о том, что и Ринго тоже собирается написать мемуары. Слухи появились не на пустом месте; действительно, Старр довольно долго вынашивал эту идею. Однако справедливо и то, что он отклонял миллионные гонорары, обещанные ему за его воспоминания о годах, проведенных с «The Beatles».
— Моя биография не поместилась бы и в трех томах — я бы начал свою биографию с того периода, когда мне было десять лет, — объяснил он. — А все, что им нужно, — это какие–то восемь лет моей жизни. Поэтому я и отказался. Им нужны лишь пикантные подробности, так же как и всем вам.
Он явно недооценивает свои способности — или уж слишком переоценивает порядком навязшую на зубах историю о четырех ливерпульцах. Сказания о веселых и скандальных похождениях Ринго времен «Rory Storm and The Hurricanes» вплоть до 1962 года и его двадцатилетней карьере после распада «The Beatles» читаются с не меньшим удовольствием и интересом, чем расписанные уже чуть ли не по часам битловские хроники.
Не слишком надеясь на положительный результат, я все же попытался назначить встречу с Ринго Старром, но через его секретаря получил вежливый отказ. Что ж, я не стал делать из этого трагедию. В конце концов, не довелось же последнему биографу Альфреда Великого взять у короля интервью. Так же и я, решив рассматривать Ринго как фигуру историческую (ну, вы понимаете, сноски, цитаты и все такое), перелопатил тонны архивного материала и заставил себя разговаривать с совершенно незнакомыми людьми о событиях сорокалетней давности.
Личность такого масштаба нуждается в конкретном определении, и я бы сказал, что Ринго предстает во всех отношениях замечательным, интересным человеком, хотя некоторые из моих находок решительно опровергают некоторые мифы о нем. Например, вовсе не он придумал название для фильма «A Hard Day's Night», как это было принято считать. Изучая архивные материалы, я обнаружил свойственную Ринго вполне сознательную тенденцию «говорить в интервью одно и то же об одном и том же», и, хотя эта черта поначалу меня слегка раздражала, она оказалось весьма полезной для того, чтобы подтвердить кое–какие факты и составить правдивый портрет экс–битла. В отличие от биографа Альфреда Великого, я предпочел не делать конкретных выводов, а выбирать наиболее оригинальные замечания самого Ринго по тому или иному вопросу, что, на мой взгляд, гораздо интереснее.
Главным помощником в моих исследованиях был Йэн Драммонд, к которому я в любой момент мог обратиться как к величайшему знатоку группы «The Beatles».
Кроме того, я от всей души благодарен Питеру Доджетту, с которым сотрудничаю долгие годы, за помощь в реализации этого проекта.
Особую благодарность я выражаю Сьюзан Хилл, Эми Соханпол, Кэрис Томас, Аманде Маршалл и, конечно, Хелен Гаммер, редактору, чье терпение и понимание не знало границ и благодаря которой эта книга все же вышла в свет. Большое спасибо Пенни
Брайбруку, который подписал в печать это дополненное переиздание, а также Джеффри Хадсону, Алану Хилу, Эдди Левитену, Дэну Фрауду, Крису Брэдфорду и Мишель Найт. Также хочу передать большущий привет Хиллари Меррэй.