Пятилетняя Румяна встала утром рано-рано. Что такое? На кровати и на стульях — кофты, платья? На столе коробки, мыло?.. Ах, она совсем забыла о вчерашнем разговоре!
— Уезжаем мы на море! Вон два толстых чемодана…
Пригорюнилась Румяна:
— Уезжаю… Это значит, мы должны расстаться, Ачо, мой резиновый дружочек. Мама брать тебя не хочет. Мы не можем ехать вместе: в чемодане мало места…
Ачо, клоун из резины, подал голос из корзины:
— Ты послушай-ка, Румяна, горевать об этом рано! Посмотри, стоит на кухне чемодан. Лежат в нем туфли. В туфель спрячь меня — и вскоре будем вместе мы на море!
Вот придумал этот Ачо — клоун хитрый, клоун смелый! И Румяна друга прячет в мамин новый туфель белый. Рада девочка, что друг вместе с ней увидит юг, что они услышат вместе моря ласковую песню…
Но сказал, подумав, папа:
— Изменить придётся план! Вынем туфли, вынем шляпу, чтоб закрылся чемодан.
Мама так и сделала — зачем ей туфли белые? Обойдётся и без них… И поехала в других.
…Ах, какая неудача! Южный берег незнакомый не увидит клоун Ачо — ждать ему придётся дома.
Едет в поезде Румяна, глаз не сводит с чемодана. Если б знали все вокруг, кто в нём едет — лучший друг!
Путь окончен. Вот и море!
Ай-ай-ай! Какое горе! Бедная Румяна плачет:
— Где же друг мой, клоун Ачо? Потерялся он в пути! Как его теперь найти?
И тогда сказала мама:
— Ачо твой такой упрямый! Раз решил увидеть море — здесь появится он вскоре.
…Ну, а дома тишина. Туфли дремлют у окна. В туфле Ачо спит, бедняжка, и во сне вздыхает тяжко. Тихо. Грустно. Вдруг сквозь сон скрип дверей услышал он. Кто-то сдвинул табуретку…
Ах, да это же соседка, что живёт в квартире рядом, навести пришла порядок. Старый фикус полила, туфли белые взяла и, чтоб не было в них пыли, их в окошке потрясла. Зацепившись за карниз, полетел наш Ачо вниз:
— Помогите, ради бога! Я сейчас сломаю ногу!
В это время под балконом ехал с грохотом и звоном цирк весёлый, цирк бродячий. И никто не слышал Ачо. Слон шагал неторопливо, и медведь ворчал лениво, на узлах и чемоданах кувыркалась обезьяна. И свалился в этот миг на тяжёлый грузовик бедный, невезучий клоун — перепуган и взволнован.
Удивилась обезьяна:
— Ты откуда взялся? Странно! Прямо с неба, не иначе. Как зовут тебя?
— Я — Ачо, человечек из резины. Родом я из магазина. Я скучаю о подруге — ведь она сейчас на юге. А зовут ее Румяна.
— Так, — сказала обезьяна. — Поезжай, дружочек, с нами. Будем мы тебе друзьями. Вместе встретим где-нибудь мы Румяну.
В добрый путь!
…Час прошел, и два, и три.
— Ачо, речка! Посмотри!
Едет к речке грузовик. Шум и шутки, радость, крик. Тормоза скрипят. Привал. Наконец-то! Цирк устал. Старый слон к реке идёт — расступается народ. Коль не дашь слону дороги, попадёшь ему под ноги — будь ты зверем, будь ты птицей — с жизнью можешь распроститься! И, представьте, только Ачо смело бродит у воды. Цирк испуган, озадачен: как бы не было беды.
Слон рассержен, недоволен:
— Я нахалов не люблю! Ты меня не видишь, что ли? На тебя я наступлю! Я не знаю жалости!
— Наступай, пожалуйста! Я нисколько не боюсь, над тобой я посмеюсь!
Слон от злости завопил и на Ачо наступил. Звери замерли у речки — жалко, жалко человечка! Обезьянка чуть не плачет:
— Глупый Ачо! Бедный Ачо! Поднял ногу старый слон, и глазам не верит он. — Ачо, цел и невредим, потешается над ним:
— Ты пойди, поешь скорее, может, станешь тяжелее!..
Головою слон мотнул и ногою Ачо пнул. И смешного человечка понесла с журчаньем речка. Ачо закричал слону:
— И в воде я не тону! Я ведь клоун из резины, родом я из магазина. До свидания, друзья! Отправляюсь к морю я!
По волнам плывёт он зыбким, рядом стаей вьются рыбки. Берега — как в изумрудах. Вот доплыл он до запруды. Встретил карп его зеркальный, недовольный и печальный.
— Стой! И дальше не плыви! Ну-ка, визу предъяви! Что молчишь! Ты, может, нем? Визы нет — тебя я съем. Без тебя полно забот… — Толстый карп разинул рот. — Фу, какой ты неудобный! Может быть, ты несъедобный?
— Глупый карп, я из резины, родом я из магазина. Вовсе мне не нужно виз!
И поплыл наш Ачо вниз. Крикнул карп ему вослед:
— Осторожней, мой совет. Там внизу стоят машины — очень страшные, большие. Сотворили они чудо — ночью свет зажгли повсюду. Ты, наверно, будешь против, коль они тебя проглотят?
Но ответил карпу Ачо:
— Я резиновый, а значит — если я проглочен буду, сразу свет погаснет всюду! Ну, прощай! Довольно спорить. Поплыву я дальше — к морю! Там меня Румяна ждёт…
…Снова Ачо наш плывёт. Видит пастбища и нивы, видит яблони и сливы, видит крыши вдалеке… Вдруг застрял он в тростнике.
— Ах, беда, беда, беда! Здесь останусь навсегда… Помогите!
В тот же миг аист прилетел на крик:
— Что за странная лягушка?
— Не лягушка, а игрушка! Если хочешь поиграть…
Аист Ачо клювом — хвать! Видно, съесть его хотел, но не смог… И полетел. Так они летели долго над горой, над нивой жёлтой. Наш герой поёт, кричит, только аист всё молчит. Понимает, что иначе сразу выронит он Ачо.
Было ясно и туманно, было поздно, было рано. Пел им ветер на просторе. Вдруг увидел Ачо море! Разбивались волны с шумом…
«Что же делать? Ах, придумал!»
— Аист, ты меня послушай! Сколько ты поймал лягушек? — крикнул Ачо улыбаясь.
