Прентисс практиковал это три дюжины раз. И все равно в его животе порхали бабочки. С живым выступлением всегда так. У тебя есть только один шанс.
Вот и она.
Хоть ковры еще не постелили, новая комната отдыха для хирургов и раздевалки были почти готовы. Прентисс остановил свой выбор на этом помещении довольно быстро, услышав шум ремонта и осознав, что каждый будний день работа заканчивается в четыре часа дня. После этого помещение практически пустовало. Но некоторые студенты-медики, например, как та симпатичная, которая сейчас приближалась, использовали это место, чтобы срезать до крыла учебного госпиталя.
Как и он сам, она была одета в белый лабораторный халат. Но в отличие от него, на ее одежде не было букв M.D[1]. после ее имени. Анджела Карас еще не была доктором. Он видел, как она взглянула на вышитое на его халате имя: Лоуренс Гарнер, M.D., терапия. Она подарила ему вежливую улыбку, когда они прошли друг мимо друга, и Прентисс позволил своему чемоданчику раскрыться и упасть на пол.
— О! — воскликнула она, когда коллекция карандашей, ручек и рекламных буклетов посыпалась на пол между ними. — Сейчас, — сказала она, наклоняясь над ними. — Позвольте мне помочь.
Игла для подкожных инъекций лежала наготове в кармане его халата. Он посмотрел в обе стороны. Латексные перчатки уже надеты, он практиковался ради этого самого момента.
— Спасибо, — сказал он, склоняясь над нею.
Он быстро вытащил шприц и высмотрел место на ее шее, где он должен попасть в сонную артерию. Если сделать все правильно, метогекситал подействует за считанные секунды. Если нет, седативному средству могут понадобиться минуты. Он обшарил палаты после ухода медсестер и сумел собрать несколько различных таблеток, уколов и пакетов с жидкостью. Он брал все, не будучи уверенным, что это такое. Но быстрый поиск по интернету сообщил, что он сумел найти только одно седативное, хотя и хорошее.
Как он проделывал это дома с апельсином, он быстро ткнул и ввел инъекцию.
— Эй! — Анджела вскрикнула, немедленно отстраняясь и пытаясь встать, но наступив на подол своего же халата.
Прентисс уронил шприц, схватил ее за волосы и быстро зажал ей рот. Используя весь свой вес, он легко пересилил миниатюрную брюнетку, повалив ее на бок и оседлав. Он быстро посмотрел по сторонам, как раз когда она схватилась за его руку, зажимавшую ее рот, и потянула. Мягкие карие глаза выпучились, и Прентисс невольно задался вопросом, не испоганил ли укол. Но она тянула не очень сильно, и хоть и пыталась пинаться, движения получались неуклюжими. С восторженным восхищением он наблюдал, как она плавно сдается. Сначала прекратилось сопротивление, потом ее руки соскользнули с его ладони. И хоть она пыталась держать глаза открытыми, слегка вытаращив их в последней попытке, веки наконец опустились. Прентисс не тратил времени впустую.
Он перекатил ее на живот и сдернул белый халат с рук. Он побежал с ним к ряду шкафчиков в раздевалке позади, бросил на сиденье привезенного сюда инвалидного кресла, подкатил кресло к Анджеле и поставил на тормоз.
Он подхватил ее под плечи, поднял на колени и перебрался, встав перед нею. Он опустился на колени и низко нагнулся, упираясь плечом ей в живот, когда девушка обмякла вперед. Прентисс встал, держа ее за талию, и поднял. Это выглядело вовсе не элегантно, но он умудрился приподнять ее бедра достаточно высоко, чтобы с тяжелым стуком опустить в кресло.
Перевозное кресло-коляска казалось для нее маловато, но оно сгодится. Он прикатил его сюда по одной-единственной причине — подголовник с ремнями. Ни одна из его вылазок в учебный госпиталь не принесла ему ничего, кроме обычных кресел-колясок, которые использовались для пациентов в сознании.
Прентисс быстро поставил ее ноги на подножки и сложил ладони на коленях. Сзади, снова приподнимая ее за плечи, он устроил ее спину более прямо. Наконец он закрепил ремень безопасности, прижал ее голову к подголовнику и тоже привязал ремнем. За секунды он собрал содержимое чемоданчика, повесил его на одну из ручек и снял кресло-коляску с тормоза.
Прентисс улучил минутку, чтобы перевести дыхание и посмотреть на часы. Три минуты. Превосходное представление, если коротко. Он широко улыбнулся и ощутил давление фальшивой бородки и носового протеза. Без спешки, он развернул кресло и направился обратно туда, откуда пришел.
Несмотря на то, что была уже полночь, Гэвин «Мак» МакМиллан не спал. Он быстро взял телефон и увидел, что звонит Бен. Это не означало ничего хорошего. В Вирджинии уже полночь, но для Бена Оливоса в Лос-Анджелесе рабочий день все равно уже закончился. Даже директор ФБР не работает ночами. Он нажал на кнопку ответа.
— Бен? — сказал он.
— Мак, — раздался знакомый голос. — Прости, что разбудил.
— Нет проблем, — сказал Мак. — Что такое?
Мак не потрудился объяснять, что после времени, проведенного в Лос-Анджелесе, он спал не очень хорошо. Вместо этого нормой стало позвонить Изабель, а потом часами лежать в постели, думая о ней.
— Произошло еще одно похищение, — сказал Бен. — Еще одна студентка.
Мак сел и включил медную лампу, дернув за шнурок.
