Рассказы о великом Сталине. Книга 2

Речь М. И. КАЛИНИНА на митинге рабочих инженерно-технических работников и служащих Тбилисского паровозо-вагоноремонтного завода имени СТАЛИНА 27 мая 1940 года.

Товарищи, я очень рад видеть всех вас и от всей души говорю вам: «Гаумарджос!» (Бурные аплодисменты. Возгласы с мест по-грузински: «Да здравствует Михаил Иванович Калинин!» Бурные аплодисменты). Может быть, я не совсем правильно сказал по-грузински, но, я надеюсь, вы поняли, что и сказал от чистого сердца.

Примерно 40 лет тому назад меня выслали в Тифлис. Это была мои первая ссылка. Вскоре после приезда в Тифлис мне пришлось делать доклад о рабочем движении в Петербурге. На этот доклад собралось нелегально около 150 человек, преимущественно железнодорожников, хотя были, конечно, и не железнодорожники, но большинство пришло из железнодорожных мастерских. Для того времени это было очень многолюдное собрание и оно означало, что в железнодорожных мастерских уже существовало довольно крепкое революционное ядро. И вообще мне показалось тогда, что в Тифлисе революционное движение куда шире и глубже, чем в Петербурге. Там, в Петербурге, могли собраться 5–6, максимум 8-10 человек, да и то в исключительном случае и при огромных предостережениях.

Очутившись в те мрачные времена не по своей воле в Тифлисе, я сразу, однако, почувствовал, что попал в родную среду. Это впечатление это ощущение родства осталось у меня на всю жизнь. И вот теперь, когда я пришел к вам уже при других условиях, мне также кажется, что я попал в родную среду. Все это вполне естественно, ибо лучшим качеством рабочего класса является дружба, солидарность, взаимная симпатия.

Качество это не ослабевает и сейчас, наоборот, оно еще больше растет и развивается. Со временем наша молодежь разовьет это качество гораздо полнее, чем удалось это сделать нам, старикам. У молодежи в этом отношении имеется огромное преимущество. Она лучше нас, стариков, даже без своей молодости, ибо родилась и живет в социалистическом обществе.

Итак, прошло 40 лет огромной и напряженной революционной борьбы. Какое огромное количество железнодорожников, самоотверженных борцов за рабочее дело, выросло за эти 40 лет! Я думаю, что в царской России не было такой большой тюрьмы, где бы не побывали лучшие представители тифлисских железнодорожников. А сколько людей погибло в непосредственных схватках с царским самодержавием, сколько пошло на каторгу и в ссылку! Так закладывались революционные традиции тифлисских железнодорожников. Эти традиции героической борьбы за возвышенные идеалы, за лучшее будущее рабочего класса, за то, чтобы рабочий класс имел власть и при помощи этой власти строил новый мир, — эти главные традиции должна свято чтить и продолжать вся советская молодежь и, в особенности, молодежь Тбилисского паровозо-вагоноремонтного завода. В них, в этих традициях, есть нечто особенное, составляющее огромное преимущество по сравнению с традициями революционных рабочих других фабрик и заводов нашей страны. Преимущество это состоит в том, что в течение нескольких лет рабочих Тифлисских железнодорожных мастерских по-ленински, по-большевистски воспитывал, закалял и организовывал товарищ Сталин. Это, товарищи, не маленькое дело. Это значит, что люди прошли классическую школу революционной борьбы под руководством одного из основоположников нашей партии. Не надо забывать, — что товарищ Сталин потому, прежде всего, и называется великим Сталиным, что он обладает исключительными качествами политического вождя, умеющего при самых трудных условиях поднять, воспитать, выковать и организовать многочисленные кадры революционных бойцов, воодушевить и двинуть их в определенном направлении. Это свое изумительное мастерство он впервые показал, работая здесь, среди рабочих Тифлисских железнодорожных мастерских. Вот какое историческое преимущество, вернее сказать — величайшее историческое благо имеют рабочие Тбилисского паровозо-вагоноремонтного завода и вот почему завод этот носит имя великого Сталина. (Бурные аплодисменты.

(Возгласы с мест по-грузински: «Да здравствуют наши старые рабочие!» «Ура!» Аплодисменты).

Но, товарищи, все это — область воспоминаний, и если бы я ограничился только воспоминаниями, оставив втуне сегодняшний день, то вы вправе были бы мне сказать: «Эх, товарищ Калинин, ты уже живешь только вчерашним днем». (Смех). А что сегодня? Вот это-то и есть самый главный вопрос.

Я не сомневаюсь, что вы — сталинцы по настроению, по своему сознанию и глубокому убеждению. Но ведь, кроме того, вы и формально называетесь сталинцами. Значит и все ваши действия, вся ваша работа должна быть направлена также по-сталински. А что значит-по-сталински направить свою работу? Это значит — суметь сделать максимум имеющимися в ваших руках силами и средствами.

Предположим, на вашем заводе насчитывается четыре с половиной тысячи человек, и вам дана программа ремонтировать в месяц 25 или 30 паровозов. Так вот, если рассуждать по-сталински, то вы должны на самом деле ремонтировать паровозов как можно больше по количеству и как можно лучше по качеству, чтобы всегда перекрывать плановые задания, чтобы всегда итти впереди других паровозоремонтных заводов в Советском Союзе и во всем мире. В таком случае инженеры вашего завода всегда будут отставать со своим планированием, вы всегда будете вести их за собой. Но только вы не поймите меня так, что они, инженеры, нарочито должны меньше планировать. Нет, я говорю совсем другое. Я говорю вот что: допустим, ваши инженеры на основе своих научных исчислений вывели, что вы в лучшем случае можете отремонтировать только 30 паровозов в месяц, а вы должны во что бы то ни стало перекрыть их научные исчисления и тем доказать, что вы — настоящие сталинцы. Инженеры не могут, при всем желании, учесть этой вашей скрытой силы, которая представляет собою «секрет» сталинского действия, и потому они всегда будут отставать со своими научно-обоснованными программами. Но, товарищи, чтобы так именно поставить дело, чтобы действительно показать силу сталинского действия, для этого надо овладеть технической культурой своей работы. Разумеется, нужна и общая культура, чтобы каждый рабочий мог свободно говорить с любым профессором из вашего университета или института по вопросам науки, литературы, искусства и т. п. Это, я думаю, скоро будет, потому что вся молодежь через 2–4 года будет иметь образование, по крайней мере, в размере десятилетки. Но я веду речь не столько об этой, сколько о технической культуре.