Рассказы о большом мире

Рассказы о большом мире

Авторы:

Жанры: Биографии и мемуары, Самиздат, сетевая литература, Проза: прочее

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 71 страница. Год издания книги - 2020.

Кто-то гниёт в земле, кого-то обгладывают гиены, кто-то превращается в вонючий дым, а я просто плыву себе во тьме, маленький живой космический мусор, плыву себе по невнятной траектории, переворачиваюсь, разглядывая в стекло видимую часть огромного мира.

Читать онлайн Рассказы о большом мире


Рассказы о большом мире

Об авторе 


Стоял февраль, морозные дни. 9 класс школы. Раскидали учеников по классам, 90-е годы. Я был парень мелкий, тощий и задиристый. Рост 152. Второй с конца на физре. Мать и я. Жили очень бедно. Одна из компаний в моём классе развлекалась тем, что травила меня, а я огрызался, как мог. Но мог я немного.


Как-то раз в раздевалке на первом этаже один парнишка отвесил меня пинка исподтишка, а другой парень, из многодетной семьи, тоже далеко не богатый, предложил мне с ним побегать. Вечером. Я согласился. А у меня ни кедов, ни куртки подходящей. Он мне подарил кеды на два размера больше, толстовку с капюшоном и вот мы вечером, затемно, побежали. Два круга вокруг гарнизона. По льду и снегу.


- Два коротких вдоха носом, два коротких выдоха ртом. Побежали.


Один, круг, второй. На стадион, на турники. Отжался на брусьях пару раз.


Второй такой вечер, третий.


Спустя несколько дней стал бегать и один. И вот запрыгиваю на ледяные брусья, темень, на стадионе нет никого, ставлю рекорд, 4 или 5 раз, может 6, не помню. Но надо отжаться, чтобы был результат лучше чем вчера.


Отжимаюсь и резкая боль в груди. Осел между брусьев, пошевелить толком рукой не мог. Грудь болела очень. Думал мышцы порвал. Нет, просто сильно потянул. Добрёл до дома, поспал. В школу, вечером - вокруг гарнизона бегом, шлёпая кедами на два размера больше.


За тот год я вырос на 17 сантиметров, увлёкся единоборствами, обрёл хороших друзей, постоянно с ними зависал на стадионе. Играли в "лесенку", с турников слезали, чтобы на брусья перейти.


***

Чемпионат по карате, разные школы. Я сэмпай (старший брат) в своей, дружище мой - сэмпай в своей, а сэнсэй у нас один на два посёлка.


И вот эти парни, приезжие, другой стиль, принялись ломать перед нами доски. А мы подобным не занимались. школа совсем другая. Кёкусинкай. Чемпионат - абсолютка (весовых категорий нет), защиты - только ракушка на яйца и можно по желанию ставить защиту на голень. У кого есть и кто хочет. Ракушка - обязательно. руки голые, бить можно с проносом (вкладывая вес тела) ногой в голову, Нельзя выдавливать глаза, хватать за волосы, бить кулаками в лицо, в горло, ну и так далее и тому подобное. Пару попаданий кулаком в лицо - дисквалификация (на деле попадания кулаком в лицо в запале бывали частенько, смотрели на это сквозь пальцы).


Татами, куча народа, судьи по углам.


Я на втором этаже. Сижу на полу, задница на пятках, кулаки на бёдрах. Полуфинал.  Мне 19 лет, а против меня парень 16 лет. Он на 19 кг меня больше. Татарин, богатырь от природы, крепкий такой.


Очко жим-жим, ясное дело. Зубы на абсолютках ломают только так, да и не только зубы.


Меня как-то раз дисквалифицировали за прямой удар ногой, хотя я формально ничего не нарушил. Я бил ногой в грудь, а противник решил сделать вертушку в прыжке и в момент прыжка я всадил ему с проносом в пах, отчего он рухнул на живот лицом вниз, как брошенный на пол мешок с картошкой. Подняли его, под мышки, пятками об пол, у него слёзы из обоих глаз ручьём, лицо красное, на ногах, понятное дело, стоять не может. Меня дисквалифицировали.


Сижу на втором этаже, Никого нет. Концентрируюсь, настраиваюсь на поединок. Стрёмно мне, жуть. 19 кг разницы, опытный парнишка, с виду терминатор такой, эмоций вообще ноль - мы с ним пообщались незадолго до того, как я наверх ушёл.


Ну что, думаю, пора вниз.


Я выиграл. По очкам. Пару раз он съездил мне кулаком по физиономии, пару раз я ему.


Всё левое предплечье и слева грудь были сплошной гематомой.


Как мне сказал потом друг, "ты дрался, как маленький злобный хорёк".


В финал я вышел со своим дружбаном, тем самым другим сэмпаем. Он был техничнее, я быстрее. На один год был старше и на 11 кг весил больше него. Его в армию не взяли потому, что он откосил, как дистрофан. А потом, после службы он стал, насколько знаю, чемпионом области.


Мы не стали драться. Валяли дурака, на нас орали. Раз ничья, два ничья. После второй взвешивают, кто легче тот и выиграл.


Я занял своё второе место, хотя запросто мог взять первое, и ушёл из спорта. Не потому что сдался. А просто мне до жопы было обидно быть вторым, а я уже подумывал об уходе. Я просто стоял на перепутье - либо всерьёз спорт, либо физкультпривет.


Я занимался после не один год, но конечно не так. Просто, как любитель, заходил в зал, молотил груши. Иногда физиономии на улицах, но это другая история. Просто злые были улицы.


Я мог тогда запросто не выйти в этот финал. Просто я очень хотел победить.


* * *


Мне 21 год. На собеседовании я завалил английский язык, хотя очень старался, подтягивал его как мог, очень старался, две недели у меня было на пересдачу. Хорошую предлагали зарплату. 12000 рублей в месяц. Для меня тогда огромные деньги. Портье в гостинице. Но я английский завалил - там нужен был свободный.


Работы нет, квартира съёмная, на окраине Москвы.


Утро, то ли февраль, то ли март. На кухне подруга из театрального, который я бросил.


- Хочешь, - говорит, - двести рублей заработать?


- Спрашиваешь!


- В общем есть телевизионная передача. В зале посидишь на съёмках в ладошки похлопаешь и всё. Массовка такая. 200 рублей заработаешь.


С этой книгой читают
Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


Пугачев

Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Разговор с мумией

Группа достопочтенных джентльменов добилась от дирекции Городского музея согласия на обследование мумии, к чему и приступила со всем возможным старанием. После того, как на мумию попытались воздействовать электрическим током, она ожила, оказавшись графом Бестолковео из знатной и высокой фамилии рода Скарабея. По словам Бестолковео в его дни великие движения попадались на каждом шагу и почти все достижения человечества, не являются таковыми, если сравнивать их с достижениями древнеегипетскими. Все же обнаружив позицию, по которой современное человечество оказалось впереди древнего Египта, один из джентльменов, с чувством выполненного долга, решил воспользоваться технологиями Египта и..


Рукопись, найденная в бутылке

Главный герой терпит кораблекрушение и попадает на другое, очень странное судно. Его экипаж состоит из стариков, они не видят постороннего и говорят на странном языке. Мощное течение несет корабль к южному полюсу и засасывает в гигантский круговорот...Это всё, что удалось узнать из рукописи, которую нашли в бутылке.


Смертный ангел

Эта книга написана уже очень давно, как попытка сказать спасибо Роберту Говарду и Эдгару Берроузу. Что если привнести в привычное фэнтези русское княжество, которое не жило бы славянской магией, а органично вписывалось в мир гоблинов, эльфов и гномов?.. Чужие боги бросили Руслана Березина в этот мир. Миллиардер из Земного Содружества вернется домой, если поможет в войне со старым злом Кириана. Не является ЛитРПГ!


Вор и убийца

Королевские аркебузиры исполнили вынесенный приговор, но вместо меня расстреляли другого. Теперь я в долгу и обязан жизнью человеку, который искал лучшего в мире вора. Он нашел меня. Предстоящий путь опасен, и, возможно, убийца справится с ним лучше, чем вор.