А. СТАРЦЕВ
ПУТЕШЕСТВИЕ НА ЧЕРНУЮ УХУРУ
Посвящение авторов (друг другу):
"Писать на стенах туалета,
Увы, мой друг, не мудрено..."
Из надписей на стенах
общественных туалетов.
Все имена и события вымышлены.
Всякие совпадения случайны.
1
Наследоу был болен. Он был болен уже довольно давно, примерно около месяца. Первые признаки болезни начались, когда он начал готовиться к экзаменам на космопсихолога. Наследоу уделял все свое время исключительно делу, ни на что не отвлекался, как бывало раньше, усердно готовился к каждому, и, хоть не без волнений, сдал.
Теперь он должен был пройти трехгодичный курс подготовки, после чего мог участвовать в космических экспедициях, вплоть до первой категории сложности, в качестве психолога. В первой категории могли участвовать как мужчины, так и женщины, и это особенно радовало Эндрю. Ближайшие два-три месяца ему предстоял отдых, вполне, как он полагал заслуженный. Наследоу собирался поехать на такую милую планетку Магомеду и разыскать там свою старую знакомую Гриту, но внезапная болезнь спутала все планы.
Про эту болезнь ему рассказывали раньше, а он всегда смеялся и не верил. Она так просто и называлась - "экзаменационной болезнью" - и заключалась в очень простой вещи - заболевший ею не мог. В данном случае заболевшим был Наследоу. Да-да, знаменитый на целую треть Вселенной своими редкими качествами Эндрю Нууг Наследоу не мог. Это и было обидно. Это было страшно досадно. Это было просто несправедливо - за что?! И это было совершенно нельзя пускать на самотек, если подобное выражение было, конечно, применимо к данной болезни. Надо было что-то делать, и немедленно, иначе поездка в поисках Гриты становилась просто бессмысленной!
Это утро началось как обычно. Наследоу наскоро сполоснулся, с отвращением выпил ежеутренний стакан настойки банного листа - ее зачем-то прописали врачи еще несколько лет назад - у него тогда был какой-то конфликт с сослуживцами - и под любимый старинный марш, также рекомендованный ему врачами, - "Чтобы тело и душа были молоды, были молоды, были молоды, бойся сексуального голода, накаляйся, как сталь!", стал делать гимнастику. Сегодня ему предстоял визит к знаменитому специалисту в этой области - профессору Введенскому. Обратиться к нему Наследоу порекомендовал известный клиницист доктор Рукосуев, который, правда, в большей степени специализировался по женской сексопатологии, но порой консультировал и мужчин. "Профессор Введенский - это последняя инстанция, - сказал Рукосуев, - уж если он не поможет, тогда и не знаю, что и делать."
То же самое ему говорили профессора Вагинян, Клитт, доктор Гомоз и многие другие врачи, осматривавшие Наследоу в течение последнего месяца.
Наследоу уже наизусть выучил все их разговоры, повторяющиеся из раза в раз. Ему не отказывали во внимании, напротив, были ласковы и любезны. Его внимательно выслушивали, осматривали, трогали, мяли, предлагали пива со сметаной, орехов с медом, обвязывали веревочкой, потом вели в кинозал, показывали слайды, картинки, фильмы, наконец натуру, и, рано или поздно, речь заходила об экзаменах, которые недавно сдавал Эндру. Тут они все сразу куксились, скучнели, и принимались объяснять, что несмотря на все достижения, медицина, увы, не всесильна, что еще много неизученного, странного в человеке, что люди - не роботы, да оно, ха-ха, и к лучшему, что не роботы. Дальше шло про психорогенные факторы; про тяжелую наследственность, про нервный срыв, про то, что глядишь, годика через три-четыре само пройдет. На этом месте Наследоу обычно уходил - от разговоров про годики ему становилось гадко - он Гриту собирался искать, а они ему про годики! Вслед неслись рекомендации больше пить пива со сметаной, настоящего ухурианского пива.
Одно время Наследоу только и делал, что пил пиво и закусывал сметаной. Он уже и не помнил, сколько её съел, но ничего не помогало, а на пиво он смотреть просто не мог - его тошнило от этого пива, к тому же, оно начинало сочиться через распухшие ноги...
Он собрался и, взглянув на часы, понял, что пора выходить. Эндру не был на Зебопе довольно давно, и сейчас шёл по улицам столицы планеты, с интересом осматриваясь. Все здесь рождало в нём бурю воспоминаний. Три года назад Зебопа выглядела намного менее обжитой и благоустроенной планетой. Сейчас же она прямо расцвела. Наследоу обнаружил, что колоссальная клиника профессора Введенского расположена на том самом месте, где раньше находился армейский тренировочный лагерь. В этом лагере он находился вместе с Алеком Зандером, Бремом Квадринтом, фон Гасом и мистером Шкароффым.
Как давно это было! Никого из них уже не осталось в живых - все погибли в том страшном бою на Саладе, когда полчища скрутинайзеров роботов-охранников Станции Защиты Космоса - рвались к ним со всех сторон.
Увидев слева от клиники дом, по стене которого они удирали из лагеря в самоволку, Наследоу растрогался. Да, все-таки, несмотря на все свои тяжелые стороны характера, Алек Зандер и Брем Квадринт были неплохими ребятами, и вполне искупили своей страшной смертью во чреве скрутинайзеров все свои прегрешения по отношению к нему, Наследоу, а уж в фон Гасе он просто души не чаял. Участь мистера Шкароффа осталась неизвестной, на его личной карточке значилось: "Пропал без вести на планете Салада во время десантной операции 20 марта 3189 года по земному календарю." Впрочем той же самой формулировкой оканчивались записи в личных карточках остальных троих.
