Москва. Начало 2030-х годов.
Он шёл по пустым коридорам Кремля, переступая через тела спящих на полу охранников. Он не думал о собственном могуществе, о своём даре, что был проклятием всей его жизни. Он мечтал о покое, как о заслуженной награде, и чувствовал в себе решимость, какой не знал прежде. Это был человек, пред которым пали Кремлёвские стены… И его имя Александр Михайлович Литвинов.
В сумерки он вышел из здания Сената. На небе нависали тёмные тучи, моросил холодный дождь.
Литвинов поёжился от холода и поднял воротник своего пальто. Тоска, словно лезвие ножа, пронзила душу его. Он поспешно покинул Кремль через Боровицкие ворота…
Постоял какое-то время на остановке, а потом продолжил свой путь пешком. Между тем дождь усиливался. А Литвинов ускорял шаг и не заметил, как ноги сами понесли его…
Люди с недоумением оглядывались на странного незнакомца и посылали ему вдогонку бранные слова. И никто не знал, что бегущему человеку минул уже девятый десяток лет!
Литвинов поднялся на пятый этаж и дрожащей рукой не сразу попал ключом в замочную скважину. Усталость вмиг разлилась по его телу. Он вошёл, закрыл дверь и прислонился к ней, чтобы не упасть, с трудом добрался до спальни, потом рухнул на кровать и мгновенно заснул, как был, в мокрой одежде и обуви…
Когда Литвинов открыл глаза, стояла глубокая ночь. Чёрные тучи заполонили небо от края и до края его. Казалось, дождь идёт целую вечность!
Литвинов почувствовал прилив сил, переоделся и заглянул на кухню. Там он открыл холодильник, полный продуктов, и в задумчивости остановился: «Чего же я хочу?» Приподнятое настроение как рукой смахнуло. Прежняя грусть нахлынула на него…
Литвинов опустился на стул. Решимость ушла, осталась одна лишь слабость, что поселилась в сердце его. Нет, Литвинов не чувствовал себя победителем, – в этот миг он понял, что потерпел тяжёлое поражение. Он слишком любил жизнь и ценил те немногие ее мгновения, которые были счастливыми или ему казались таковыми…
Он вспомнил о мыслях, что терзали его душу прежде. И от них было лишь одно спасение – работа. Но дома они не оставляли его в покое… А ночи и вовсе стали его кошмаром.
Бессонница мучила Литвинова долгое время после его возвращения из Южной Америки и стала концом его научной карьеры. Однажды он заснул на рабочем месте. И его уволили, не поглядев на прежние заслуги…
Без науки Литвинов не мыслил своей жизни и заливал горе бутылкой водки… С тех пор он погрузился в беспробудный запой. Протрезвел Литвинов лишь в тот миг, когда увидел своего внука-министра в выпуске новостей: Андрей Романов говорил о программе поддержки российских информационных технологий…
Литвинов был привязан к жизни невидимыми, но прочными нитями любви, той любви, что не задаёт вопросов. Теперь отчаяние захлестнуло его душу волною… Понимая краешком сознания, что в мире этом его ничто не держит, он не хотел уходить… И слёзы брызнули из глаз его. Они текли ручьями по его лицу. Но вдруг ему стало стыдно за себя. «Я мужчина, я, в конце концов, русский человек!» – вознегодовал Литвинов. От тревожных мыслей он отвлёкся, лишь вспомнив о товарищеском матче с англичанами.
Тогда Литвинов нырнул в гостиную, включил телевизор и уселся в кресло…
Минуло больше половины матча, счёт оставался неоткрытым, команды не радовали болельщиков решительной игрой… В перерыве Литвинов сходил на кухню и сделал себе бутерброды. Перед глазами мелькали бегающие по зелёному полю игроки. И, глядя на них, Литвинов задумался еще сильней: «Спорт, футбол… Всё бессмысленно. Все суета! Перед смертью все равны: знаменитость ты или никому не известный человек. К любому может прийти человек, которому нет дела до того, кто ты и как жил до сих пор. Этот человек без колебания сделает контрольный выстрел в голову. И вскоре найдут твой остывший труп… И только тогда ты станешь интересным людям! Следователи начнут копаться в твоей жизни и строить догадки, кто же убил его? А сам человек останется для них загадкой!
Кто проведает о том, что не по своей воле я стал убийцей, кто узнает о моих страданиях? Ответ очевиден. Никто… И сейчас я никому не нужен. Злая судьба отняла у меня жену и дочь, остался один лишь внук, да и тот… – Литвинов вздохнул. – Холодно встретил меня сегодня! Андрей… гордость моя! Он отвернулся от меня. Он ничего, кроме страха, не испытывал ко мне. И он прав. Тысячу раз прав! Я – источник зла! Что я сделал хорошего за свою жизнь? Повсюду лишь мрак и тьма окружали меня: и в Советском Союзе, и в Америке, и в Японии, а в России… – он покачал головой, отгоняя болезненные воспоминания. – У меня нет иного выхода, как постараться всё исправить!».
– И я сделаю это! – решительно произнёс он вслух. – Они мне не оставили выбора… Я буду мстить – за себя, за своего внука, за всех, кто пал жертвой злодеяний этой проклятой организации!
***
Литвинов зловеще улыбался, когда тихонько скрипнула дверь и послышались осторожные шаги. Он сидел в мягком кожаном кресле, устремив глаза в экран телевизора. Смерть пришла за ним, и он знал это… Но ни один мускул на лице его не дрогнул, – от прежнего страха не осталось и следа. На губах его играла азартная улыбка…
