Простишь – не простишь

Простишь – не простишь

Авторы:

Жанр: Современная проза

Циклы: не входит в цикл

Формат: Фрагмент

Всего в книге 72 страницы. Год издания книги - 2015.

Если из карточного домика вытащить одну карту, все сооружение немедленно рассыплется.

Налаженная и благополучная жизнь семьи Селесты и Лино разрушилась подобно карточному домику, когда случилось несчастье – их сын Мило упал, катаясь на велосипеде, его жизнь оказалась под угрозой. И тут же на поверхность выплыли десятилетиями скрываемые страшные семейные тайны, а главное – выяснилось, что благополучие семьи было лишь внешним. У всех – и у родителей Мило, и у его бабушки, и у тети, младшей сестры Селесты, – накопилось множество претензий и обид друг к другу.

Простить трудно. Но и жить в ненависти невозможно. Как разорвать этот порочный круг? Ответ на этот вопрос предстоит найти каждому из героев.

Читать онлайн Простишь – не простишь


Как получить прощение, если лжешь и другой не знает, что ты виноват перед ним? Нужно хотя бы раз перед смертью сказать правду или так и умереть не прощенным. Но уходить один на один со своими грехами и ложью… Нет одиночества безнадежней.

Альбер Камю. Дневники, III

Я всегда хотел быть негодяем, которому на все наплевать с высокой горы, но если вы не негодяй, то тут-то вы и начинаете чувствовать себя негодяем, потому что настоящие негодяи вообще ничего не чувствуют. Из чего выходит, что единственный способ не чувствовать себя негодяем – это стать им….

Если есть что-то непростительное на свете, так это неумение прощать.

Эмиль Ажар (Ромен Гари). Страхи царя Соломона[1]

Valérie Tong Cuong

PARDONNABLE, IMPARDONNABLE


Copyright © 2014 by Editions JC Lattès


Перевод с французского Е. Кожевниковой



Она обернулась к нему, улыбнулась, затем набрала в легкие побольше воздуха, торжественно приготовилась к старту. Наклонилась вперед, поставила ногу на педаль. Внимание, марш!

Нет, отбой.

– Погоди-ка, – нахмурилась она.

Слезла с седла, расправила нарядное платье в красно-белую клетку, аккуратно подвернула подол.

– Засекай время, как только я нажму на педаль, идет?

Он кивнул и впился взглядом в волшебный циферблат.

Кругом до самого горизонта – холмы, покрытые лоскутным одеялом пашен. Кукуруза вымахала выше человеческого роста, подсолнухи обуглились на солнце. Дня через три-четыре полчища тракторов жестоко их сомнут, вырвут с корнем, перемелют, истолкут стебли, взроют землю.

– Пять, четыре, три, два, один, – отчеканил Мило сурово.

Маргерит умчалась.

Он и глазом не моргнул, как она исчезла.

Неподалеку внизу чернел лесок, проселок прятался в нем, а потом выныривал вновь и петлял по холмам то на виду, то теряясь среди полей.

Мальчику не нравилось, что Маргерит не видно и не слышно. Он почувствовал себя совсем маленьким, одиноким, беззащитным в огромном застывшем безмолвном мире.

Но вот и она, красно-белое пятнышко на сером шнурке дороги.

– Две минуты сорок шесть секунд! – радостно крикнул он, как будто Маргерит могла его услышать.

Зря старался, она слишком далеко.

Вон машет ему: «Давай, Мило, съезжай, теперь твоя очередь!»

Он оседлал велосипед, небесно-голубой с белыми звездами на раме, весь напрягся, налег на руль, шепнул себе: «Вперед, приятель, еще посмотрим, кто кого!»

Стиснув зубы, он жал на педали что есть мочи, весь взмок, а по щекам хлестал ветер, и слепило солнце. Мило не мечтал о победе, не думал побить рекорд. Его опьянила скорость. Он летел вниз по узенькому проселку вне себя от счастья, легкости, веселья. Ошалев, расхохотался во все горло за секунду до катастрофы…

Внезапно мир разлетелся на куски.


День гнева


Селеста

Сыну грозила беда, а я не сумела его спасти…

Тупо сидела между Лино и матушкой в тесной душной комнате с противными красно-коричневыми обоями и слушала нотариуса. Тот разливался соловьем: подписывая дарственную, мадам проявляет щедрость, великодушие, бескорыстие, но, быть может, поступает неосмотрительно; его долг предупредить ее, удержать от преждевременного опрометчивого шага, ведь последствия необратимы; у мадам еще вся жизнь впереди, так что не стоит лишаться собственности, во всем себя ограничивать; впрочем, если вы приняли решение окончательно и бесповоротно, если вы уверены, что…

От уверенности не осталось и следа. Меня будто на казнь вели, я обреченно уставилась на ручку, которую вот-вот протянет мне нотариус, чтобы и я поставила подпись. Но кому какое дело до моих опасений и угрызений? Не Лино, уж точно, ведь я сама его с величайшим трудом убедила, что мамина дарственная – безусловное благо для нас. И не маме моей, она искренне радовалась, передавая мне все имущество. И не Маргерит. О ней и речи не шло, она вообще ничего не знала. Мама настаивала, чтобы мы держали все в строжайшей тайне. «Это мой дом и мой выбор. Ее дело – сторона. Когда придет время, я сама ей скажу».

Так и оставили Маргерит в стороне. А в результате, пока мы подписывали проклятую дарственную под присмотром усердного нотариуса в темной комнатушке, задыхаясь от запаха плесени, снаружи на ярком солнце мой сын скатился по проселку вниз и замер, бездыханный, скорченный, у ног тетки…


Я узнала первая. На лестнице включила мобильный и сразу же испугалась, увидев столько пропущенных вызовов. Ухватилась за перила и замерла.

– Что случилось? – встревожился Лино. – Что-нибудь с Маргерит? С Мило?

У меня дрожали руки, я все время нажимала не то. Понимала уже, что мир рухнул.

Мы их оставили дома вместе, Мило должен был делать уроки. Когда мы с мамой и Лино дружно солгали, будто поедем покупать новую плитку для бассейна – мол, это дело долгое и муторное, – Маргерит вызвалась с ним посидеть. Я охотно согласилась.

– Но при условии, что Мило все сделает сам, а ты, Марго, не станешь ему подсказывать. Знаю я вас, хитрюги!

Хитрюги подмигнули друг другу, я сделала вид, что ничего не заметила. Их вечная верная дружба умиляла меня и радовала.


Голосовое сообщение то и дело прерывалось, трудно было его расслышать и понять. Маргерит рыдала. Значит, случилось что-то ужасное. Она твердила: «Несчастье. Несчастье. Приезжайте в больницу».


С этой книгой читают
Королевская аллея

Роман Ханса Плешински (р. 1956) рассказывает о кратковременном возвращении Томаса Манна на родину, в Германию 1954 года, о ее людях и о тогдашних проблемах; кроме того, «Королевская аллея» — это притча, играющая с литературными текстами и проясняющая роль писателя в современном мире.


Красная камелия в снегу

Владимир Матлин родился в 1931 году в Узбекистане, но всю жизнь до эмиграции прожил в Москве. Окончил юридический институт, работал адвокатом. Юриспруденцию оставил для журналистики и кино. Семнадцать лет работал на киностудии «Центрнаучфильм» редактором и сценаристом. Эмигрировал в Америку в 1973 году. Более двадцати лет проработал на радиостанции «Голос Америки», где вел ряд тематических программ под псевдонимом Владимир Мартин. Литературным творчеством занимается всю жизнь. Живет в пригороде Вашингтона.


Подонок
Автор: Гера Фотич

Книга «Подонок» — это сборник, состоящий из повести и рассказов. Рассказ «Ворона» — лауреат литературного конкурса «Новая детская книга». Кто есть подонок, скажете вы — это отбросы общества, отстой, человек беспринципный, непредсказуемый, совершающий поступки шокирующие общество своим цинизмом. Поэтому думать, говорить и делать он может всё что угодно, невзирая на правовые нормы и существующую нравственность. А если в обществе, где он вырос и живёт, в большинстве своём процветают и становятся успешными только негодяи и мерзавцы… Что тогда?


Куклу зовут Рейзл

Владимир Матлин многолик, как и его проза. Адвокат, исколесивший множество советских лагерей, сценарист «Центрнаучфильма», грузчик, но уже в США, и, наконец, ведущий «Голоса Америки» — более 20 лет. Его рассказы были опубликованы сначала в Америке, а в последние годы выходили и в России. Это увлекательная мозаика сюжетов, характеров, мест: Москва 50-х, современная Венеция, Бруклин сто лет назад… Польский эмигрант, нью-йоркский жиголо, еврейский студент… Лаконичный язык, цельные и узнаваемые образы, ирония и лёгкая грусть — Владимир Матлин не поучает и не философствует.


Филофиоли [семь рассказов]

Опубликовано в журнале «Знамя» 2002, № 4.


Клубничная поляна. Глубина неба [два рассказа]

Опубликовано в журнале «Зарубежные записки» 2005, №2.


Что передать вороне?

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тайны джедаев
Автор: Джуд Уотсон

40/20 лет до битвы при ЯвинеSecrets of the Jediby Jude Watson.


Экономика Сталина

Интерес к сталинской эпохе отечественной истории в нашем обществе остается неизменно высоким, в том числе к экономике этой эпохи. В книге доктора экономических наук В. Ю. Катасонова – одного из ведущих экономистов современной России – раскрывается суть сталинской экономики, показывается ее уникальный характер не только по сравнению с экономиками других стран, но также экономикой СССР раннего и позднего периодов. Тема сталинской экономики в настоящее время достаточно табуирована, поскольку на ее фоне блекнут любые модели так называемой «рыночной экономики», навязываемые России.


Человек, который дружил с электричеством

В книге собраны научно-фантастические рассказы американских писателей, получивших известность в 1940-х годах и во многом определивших современный облик зарубежной научной фантастики, В сборнике представлено творчество К. Саймака, А. Вестера, А. Азимова, Г. Каттнера, У. Тенна и др. Все произведения ранее публиковались на русском языке.


Другие книги автора
Волшебная книга судьбы

Две девушки стоят на мосту в ожидании поезда. Вот он приближается, еще, еще… Пора! Алиса прыгает – туда, в бездну. А Мина… Мина не смогла совершить этот страшный прыжок. Потому что решила жить.Эта книга о том, как важно, оказавшись на дне пропасти, не остаться там, а вытолкнуть себя наверх. И еще о том, что, когда появляется человек, который тебя понимает, отчаяние можно стереть, словно ненужные буквы, написанные мелом на доске.


Мастерская чудес

Герои новой книги Валери Тонг Куонг переживают не лучшие времена. Учительница Мариэтта разочаровалась в своем муже, а дети в классе откровенно над ней издеваются. Секретарша Милли мучается от одиночества и чувствует себя ненужной. Верзила мистер Майк, бывший военный, дезертировал из армии и стал бродягой. Нужно, чтобы кто-то вытянул их из трясины неудач и неприятностей. И — чудо! — в их жизни появляется господин Жан, владелец необычной «Мастерской чудес». Его работа — помогать тем, кто отчаялся. Кто он? Волшебник? Чудак-альтруист? И да, и нет.


Внутренняя война

Пакс Монье, неудачливый актер, уже было распрощался с мечтами о славе, но внезапный звонок агента все изменил. Известный режиссер хочет снять его в своей новой картине, но для этого с ним нужно немедленно встретиться. Впопыхах надевая пиджак, герой слышит звуки борьбы в квартире наверху, но убеждает себя, что ничего страшного не происходит. Вернувшись домой, он узнает, что его сосед, девятнадцатилетний студент Алексис, был жестоко избит. Нападение оборачивается необратимыми последствиями для здоровья молодого человека, а Пакс попадает в психологическую ловушку, пытаясь жить дальше, несмотря на угрызения совести.


Провидение

Что может объединить мать-одиночку, работающую секретаршей и больше всего на свете боящуюся, что ее уволят; известного продюсера, который надеется, что женитьба на капризной красавице позволит ему начать жизнь с чистого листа; немолодого архитектора, которому накануне врач сообщил о смертельном диагнозе; девушку-юриста, которая считает, что черный цвет кожи помешает ей сделать карьеру? Конечно, в обычной жизни у них вряд ли может быть что-то общее. Но судьба, известная баловница и причудница, перетасовала карты и заставила их встретиться в парижском госпитале и каждому из них подарила шанс на счастье.