Любомир Кынчев
Прошел слух...
Я был очень взволнован. Мне нужно было немедленно попасть к директору и сообщить ему о пожаре на одном из наших складов готовой продукции. Но в приемной, как обычно, было много народу, главным образом наши служащие. Товарищ Гю-лембаков принимал по одному - любил поговорить с подчиненным с глазу на глаз. Конечно, меня разбирало любопытство, о чем там беседуют, но дорога была каждая минута. Вообще-то я человек спокойный и терпеливый. Однако от одной мысли, что теряется драгоценное время, у меня дрожали руки и в глазах аж потемнело.
- Мне надо к товарищу Гюлембакову! - взволнованно сказал я секретарше.
- Подождешь! - отрезала она.
-Ты понимаешь, что говоришь? Пожар... Я должен сообщить ему немедленно...
- Подождешь! - не уступала она. - У меняемой от вас голова вспыхнет...
Нельзя было терять ни минуты, и как только дверь открылась, я бросился в директорский кабинет. Только хотел сказать, в чем дело, но тут меня опередила секретарша.
- Товарищ Гюлембаков, а Шиваров без очереди!
- Товарищ директор, прошу вас.
- Подождете, пока подойдет ваша очередь! - тоном, не терпящим возражения, сказал директор и указал мне на дверь.
После этого строгого и официального замечания мне ничего не оставалось делать, как выйти и ждать.
- Твоя очередь! - спустя некоторое время сказала секретарша.
- В чем дело? - мрачно спросил директор, когда я переступил порог. Он стоял у рабочего стола, явно намереваясь вышагивать по кабинету.
- Я к вам по очень серьезному вопросу... Глубоко вздохнув, я стал рассказывать о том, что мне сообщили по телефону.
Директор ходил по кабинету, и мне трудно сказать, слушал он меня или нет. Взгляды, которые тот бросал через окно, не выражали ничего, кроме досады. Слово "пожар", произнесенное мною с тревогой и волнением, не произвело на него никакого впечатления. В какой-то момент дверь приоткрылась и показался один из наших служащих, о котором ходила мрачная слава доносчика.
- О, Ставрев, одну минутку! Повернувшись ко мне, директор сонно изрек:
- Все, что вы мне сообщили, интересно, но только мы не можем вот так, с бухты-барахты взять -и решить! Подумаем... Изложите на бумаге и передайте нам!..
- Но, товарищ директор... Пожар...
- Только без паники! Я уже сказал - садитесь и пишите! Подумайте о форме! Вы свободны! Ставрев, заходи!..
Мне показалось, что вокруг воцарился чернильный мрак, но он тут же был пронизан огнем и кровью - очертя голову я выбежал из кабинета директора. Сел за свой рабочий стол и дрожащими пальцами настучал на пишущей машинке о том, что загорелся склад готовой продукции. Дальше я настоятельно просил срочно принять меры...
Секретарше я объяснил, в чем дело, и попросил ее немедленно доложить директору.
- Сейчас нельзя! - отрезала она. - Товарищ директор беседует со Ставревым и просил не беспокоить...
Я послушно уселся на стул напротив двери...
Когда через несколько минут Ставрев вышел, я постучался и, не дожидаясь приглашения, ворвался в кабинет директора.
- Товарищ директор, - громко заговорил я, -среди служащих прошел слух...
Это было так неожиданно и настолько уместно сказано, что директор вздрогнул и застыл на месте.
- Прошел слух, - заикаясь, повторил я.
Весь внимание директор подошел и сел напротив. .. Его лицо было напряженным и сосредоточенным, дыхание - учащенным, а сердце работало как насос ирригационной системы. До меня доносились его частые удары.
- Слух пошел, что этим утром на наших складах готовой продукции вспыхнул пожар... -продолжал я.
- Слушаю тебя, Шиваров!
- У вас за спиной поговаривают, мол, вы не принимаете никаких мер...
- Какие меры я могу принять, если мне никто не докладывал об этом пожаре!.. А кто поговаривает?
- Служащие...
- Кто именно?
- Я вам потом все подробно расскажу, только давайте сначала потушим пожар...
- Нет, нет, этот номер не пройдет, - закричал директор. - Ты мне голову не морочь. Говори, кто это вместо того, чтобы работать, слухи распускает...
Я назвал несколько имен, в том числе и свое. Но лишь заполучив их в письменном виде, директор согласился и мы побежали к складу. Отдуваясь, директор на ходу бросил:
- Выведу я на чистую воду того, кто хочет мне свинью подложить...
