Посреди уже почти догоревшего костра лежало не тронутое огнем человеческое сердце. Казалось, оно еще было живым и слегка вздрагивало под каплями начавшегося дождя. Совсем недавно оно билось в груди прекрасной девушки. Лучшей девушки на свете…
Пилот Джонни Райс пытался отогнать жуткое видение. Он был классным профессионалом, хорошо знал свое дело, и тщательно отработанные на многочисленных тренировках процедуры управления системами «Зевса» – космического комплекса, способного совершать управляемые перемещения во всех четырех измерениях, выполнялись им четко и слаженно. Независимо от того, что творилось в душе. Иногда ему казалось, что души у него уже нет. Она выгорела дотла на том костре, и вместо нее осталась лишь горькая пустота. На самом деле страшный костер еще не загорелся, но Джонни делал все, чтобы он вспыхнул точно в назначенное время.
Рядом с ним в креслах находились остальные три члена экипажа «Зевса»: его друг и коллега Михаил, или Майкл в обиходе, командир экспедиции Екатерина, или Кэти, как ее все называли, а также медик Марго. Вообще-то, ее звали Маргарита, но так она именовалась только в официальных случаях.
– Доложить готовность систем комплекса к перемещению, – приказала Кэти.
– Состояние всех систем удовлетворительное. «Зевс» к перемещению готов, – доложил Джонни.
– Джонни, покажи нам, что делается на планете в зоне контроля, – попросила Кэти.
Джонни сделал движение рукой над пультом. Одна из стен отсека превратилась в большой экран. Он засветился, и на нем появилось слегка дрожащее, а потом стабилизировавшееся изображение пожилого седовласого мужчины.
Гийом де Флави – так звали человека на экране – грузным шагом поднялся на башню. Мрачное одутловатое лицо старого капитана крепости иногда освещалось кривой улыбкой. Он улыбался каким-то своим мыслям, что было довольно редко. На лице старика иногда непроизвольно проскальзывало выражение хищника, готового вцепиться в свою жертву.
Джонни, с ненавистью наблюдавший за капитаном, протянул руку к сенсорному пульту управления.
– Эта сволочь в прицеле моих дронов. Стоит отдать команду, и они превратят его в решето, – произнес он сдавленным голосом.
Майкл и Маргарита опустили голову. Сказать им было нечего. К Джонни подошла Кэти, взяла его за руку и мягко отвела ее назад.
– Джонни, милый, мы все очень любим нашу девочку. Очень. На этой планете вряд ли найдется человек, более достойный жить, чем она. Но она должна умереть. Должна, и ты это прекрасно понимаешь.
Она сама с трудом справлялась с волнением.
– Я это понимаю. Но самые убедительные оправдания не отменят факта убийства.
Джонни вздохнул и отодвинулся от пульта управления.
– Сейчас эта мразь отдаст приказ, и мы превратимся в убийц. Я стану убийцей. Особо жестоким убийцей. – Голос юноши задрожал. – Я горел в корабле и представляю себе, что это такое. Мы отобрали у нее даже саму надежду на спасение. У меня была надежда, а у нее нет. Последний островок, за который она еще могла цепляться.
– Мы оказались в ситуации, в которой понятия добра и зла не совсем такие, как в обычном мире, здесь другая логика, мы в другой реальности, в которой понятия морали изменены. Мы должны подарить жизнь ублюдку и отобрать ее у замечательного человека, – со вздохом сказала Кэти.
На экране де Флави, стоявший у края башни и внимательно наблюдавший за схваткой внизу, вдруг наклонился вниз и что-то закричал. Когда капитан выпрямился, его лицо сияло торжеством.
– Все, – обреченно произнес Майкл.
Марго заплакала. Джонни отключил экран и закрыл лицо руками.
– Джонни, пожалуйста, соберись, – сказала Кэти, ощутив подступивший к горлу комок. – Поднимай «Икар» и экспедиционную группировку дронов из атмосферы планеты, собирай орбитальную группировку. Возвращай всех в ангары. Старт через час. Никому не раскисать! Это приказ.
– Я понял, сделаю, – проговорил Джонни.
Девушки вышли.
– Ты как? – сочувственно поинтересовался Майкл.
– Тяжело мне, Майкл. Мы ведь только что отправили на смерть человека. Все равно что убили. Сознательно убили. Очень хорошего человека.
– Это правда. Но прошло уже почти семьсот лет. Срок давности исчерпан по любому праву, – грустно отозвался Майкл. – Успокойся, прошу тебя. У нас впереди перемещение. Ты должен быть в норме. Мы не справимся без тебя.
– Я ведь всегда считал себя честным и порядочным человеком. С детских лет.
Джонни откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Воспоминания туманным покрывалом охватили его, погружая в такое далекое и беззаботное время детства.
