Annotation
Сегодня многие говорят о кризисе британской монархии, о том, что монархия себя изжила и сохранила лишь декоративное значение. Но почему-то она по-прежнему интересна не только самим британцам, и интерес этот растет с каждым годом!
Эта книга – не сборник глянцевых биографий и не хроника династии. В нее вошли лишь самые интересные, значительные и интригующие эпизоды истории Виндзоров. «Монархи ровно ничем не отличаются от простых смертных, корона не делает их ни умнее, ни великодушнее», – уверен автор – ведущий журналист газеты «Совершенно секретно» Владимир Абаринов. И с особым упоением вытаскивает на суд читателя самые старые скелеты из тайных шкафов британской истории.
Владимир Абаринов
Введение
Владимир Абаринов
Проклятие дома Виндзоров
Введение
А люди у них добре ласковы во всей Земли, любительны… А воровства у них никакова нет, а буде кто зворует и украдет хотя что невеликое, и тех людей вешают. А хто солжет, и тому скрозь язык проденут веревку и выводят на улицы, а руки и ноги роспетлят и водят по всем улицам, да ставят, чтоб всякой видел. А посуды у них держат во всей Земли оловянные, а богатые кои люди, у тех серебряные да золотые, потому что у них серебра много и золота, и олова, а деревянных посуд нет. Всем их Земля изобильна: хлебом, и деньгами, и всякими дорогими товары, и узорочьями.
«Роспись городу Аундану и всей Аглинской земли». Отчет о поездке в Англию государева гонца Герасима Дохтурова (1645–1646)
Эта книга – не сборник глянцевых биографий и не хроника династии. В нее вошли лишь эпизоды, которые представляются автору самыми интересными, значительными и интригующими в истории Виндзоров. Написаны они без малейшего пиетета и комплиментарности. Монархи ровно ничем не отличаются от простых смертных. Корона не делает их ни умнее, ни великодушнее.
Единственный член семьи, к кому автор питает искреннюю человеческую симпатию – покойная принцесса Диана Уэльская. Очень может быть, что это отношение исказило черты других близких к ней людей.
Сегодня многие говорят о кризисе британской монархии, о том, что монархия себя изжила и сохранила лишь декоративное значение. Но почему-то она по-прежнему интересна, и не только самим британцам. Без сомнения, и в наших русских душах смерть Дианы оборвала жизненно важную струну. Россия, расстрелявшая собственных принцесс, горевала по чужой.
Впрочем, британская монархия чужой нам никогда не была. В последней четверти XIX века Романовы и Виндзоры породнились. Принцы Уильям и Гарри по мужской линии – прямые потомки Николая I. В России не было дома, где не зачитывались бы романами Вальтера Скотта и хрониками Шекспира. Советский подросток усваивал из этих книг уроки рыцарства и проникался пониманием имперских ценностей. Философ Георгий Федотов писал в 1931 году:
...
«На фоне слишком простой и деловой жизни, грубоватой повседневности, технических достижений – утонувшая империя с каждым годом будет подниматься со дна царскосельских озер. В этот императорский Китеж будут жадно глядеться тысячи юношей, мечтающих о небывалой России».
Неужели эти мечтательные юноши, эти русские мальчики никогда не возмужают?
Саратога-Спрингс, США Июнь 2013
Наследство королевы Виктории
Кровь – сок совсем особенного свойства.
«Фауст» (Перевод Н. Холодковского)
Как причудливо тасуется колода!
«Мастер и Маргарита»
Было время, когда слова «европейская семья» имели буквальный смысл: монархи христианского мира и их наследники состояли друг с другом в близком родстве. Короли – люди из плоти и крови, и сами они знают это лучше, чем кто бы то ни было из их подданных. Но случается, что кровь играет с ними злую шутку, и принадлежность к роду венценосцев превращается в проклятие.
В ноябре 1817 года британская монархия с нетерпением ожидала рождения наследника престола. Правивший могучей империей более полувека король Георг III на склоне лет ослеп и потерял рассудок. 6 февраля 1811 года парламент принял Билль о регентстве, и главой государства стал старший сын короля принц Георг Август Уэльский. Хотя Георг III и его супруга София Шарлотта Мекленбург-Штрелицкая отличались необычайной плодовитостью – у них было 15 детей, из которых взрослого возраста достигли 13 – законнорожденной была лишь одна из дюжины их внуков и внучек – дочь принца-регента Шарлотта Августа.
Принцесса появилась на свет благодаря жесткой позиции парламента. Ее отец отличался крайней невоздержанностью и страстью к азартным играм. Как писал о нем Уильям Теккерей, «все демоны удовольствия влекли за собой бедного Флоризеля: праздность, и сластолюбие, и тщеславие, и пьянство, дружно бряцая веселыми кимвалами, толкали и манили его». (Перевод Я. Бернштейн.)
Флоризелем современники называли принца потому, что одной из его пассий была актриса театра Друри-Лейн Мэри Робинсон, которую Георг впервые увидел в спектакле по пьесе Шекспира «Зимняя сказка» в роли Пердиты; сын короля Богемии Флоризель – возлюбленный Пердиты.
Вследствие разгульного образа жизни долги принца Уэльского превысили громадную по тем временам сумму в 200 тысяч фунтов. Парламент, будучи озабочен отсутствием наследника, согласился заплатить долги принца при условии, что он вступит в законный брак. К тому времени Георг уже был женат на даме по имени Мэри Фитцгерберт, которая до брака с принцем успела дважды овдоветь и была на шесть лет его старше. По закону о королевских браках этот мезальянс был нелегитимным: брак лица королевской крови должен быть одобрен царствующим монархом. Закон провел в парламенте именно Георг III в 1772 году. Кроме того, по Акту о престолонаследии 1701 года наследник терял право на престол, если женился на католичке, а госпожа Фитцгерберт была именно ею.
