Секретность? Мы были такими засекреченными, насколько это вообще возможно, чтобы еще существовать. Послушайте, вы знаете, как нас называли в официальных армейских документах?
Проект «Тсс».
Можете себе представить. А впрочем, если хорошенько подумать, то, конечно, не можете.
Все, разумеется, помнят жуткую шпионскую лихорадку, которая охватила нашу страну с конца шестидесятых годов, когда за каждым должностным лицом по имени Том следило другое должностное лицо по имени Дик, а некто по имени Гарри следил за обоими — причем Гарри не имел ни малейшего представления о той работе, которой занимается Том, поскольку существовал определенный предел, до которого можно доверять даже ребятам из контрразведки...
Но чтобы действительно все это прочувствовать, надо было работать в совершенно секретном армейском проекте. Где несколько раз в неделю ты сдавал отчет в Отдел психологии о ДС и ГА (Детализация снов и Гипноанализ, если кому-то из беспечных штатских непонятно). Где даже генерал, командующий укрепленным исследовательским центром, к которому ты был приписан, не мог под угрозой трибунала поинтересоваться, чем, черт возьми, ты здесь занимаешься, — и должен был закрывать собственное воображение, словно водопроводный кран, всякий раз, когда слышал взрыв. Где ваш проект даже не фигурировал в военном бюджете под своим названием, а проходил в рубрике «Многоаспектное исследование X» — в графе, каждый год собиравшей все более крупные ассигнования и разраставшейся, будто катящийся под гору снежный ком. Где...
Ну да ладно. Может, вы еще и сами все помните.
Так вот, как я уже сказал, мы назывались Проект «Тсс».
Целью нашего проекта было не только достигнуть поверхности Луны и построить там постоянную станцию с первоначальным личным составом в два человека; это мы уже сделали в слегка исторический день 24 июня 1967 года. Гораздо важнее в те безумные времена всеобщего помешательства на оружии, когда страх перед водородной бомбой вверг нацию в липкую пучину массовой истерии, было добраться до Луны раньше всех других и так, чтобы никто другой об этом не знал.
Мы совершили посадку у северной оконечности Моря Облаков и, после того как с подобающими церемониями водрузили флаг, переключились на выполнение реальных задач, многократно отработанных на земном полигоне. Майор Монро Гридли готовил большую ракету с крошечным отсеком, в котором он один должен был отправиться в обратное путешествие на Землю.
Подполковник Томас Хоторн тщательно проверял запасы провизии и оборудование на предмет возможных повреждений при посадке.
А я, полковник Бенджамин Райс, первый командир Армейской базы № 1 на Луне, вытаскивал из корабля на своей разламывающейся от боли академической спине огромные тюки и складывал их на том месте, где будет построен пластиковый купол.
Мы закончили приблизительно одновременно, как и предусматривалось графиком, и приступили к Фазе Два.
Монро и я начали возводить купол. Это была простая готовая конструкция, однако достаточно громоздкая и требовавшая чертову прорву монтажа. Когда мы закончили, перед нами встала настоящая проблема — установка всего комплекса внутреннего оборудования и приведение его в рабочее состояние.
Тем временем Том Хоторн погрузил свой толстый зад в одноместную ракету, служившую одновременно и спасательной шлюпкой, и взлетел.
В соответствии с графиком он должен был совершить разведывательный трехчасовой облет по расширяющейся спирали. Считалось, что это, вероятно, бесполезная трата времени, горючего и рабочей силы, но тем не менее необходимая предосторожность. Тому предстояло проверить, не выбрались ли какие-нибудь насекомообразные чудовища погулять по Луне. Помимо этого, съемки, произведенные Томом, должны были дать дополнительный геологический и астрономический материал для отчета, который Монро доставит в штаб армии на Земле.
Том вернулся через сорок минут. Его круглое лицо внутри прозрачного пузырька шлема было белым как мел. Такими же стали и наши лица, когда он рассказал о том, что видел.
Он видел другой купол.
— На другой стороне Моря Облаков — в Рифейских горах. Немного больше, чем наш, и более плоский сверху. И он не полупрозрачный с разноцветными пятнами тут и там, а матовый, темно-серый. Вот все, что удалось рассмотреть.
— На куполе никаких обозначений? — обеспокоено спросил я. — Никого и ничего вокруг него?
— Нет, полковник.
Я заметил, что с начала экспедиции он впервые обратился ко мне по званию. По сути Том говорил: «Парень, решение принимать тебе!»
— Эй, Том, — вмешался Монро. — А это не может быть правильной формы выпуклость поверхности, как думаешь?
— Монро, я геолог и вполне способен отличить естественную топографию от искусственной. Кроме того, — он посмотрел вверх, — я кое-что вспомнил, о чем не рассказал. Там около купола совсем новенький маленький кратер — какие обычно остаются от ракетных двигателей.
— Ракетных двигателей?
Том сочувствующе усмехнулся:
— От выхлопа космического корабля, точнее говоря. По виду кратера невозможно определить, какое тяговое устройство используют эти типы. Кратер не такой, что оставляют наши заднереактивные, если это важно.