А. Кемпи
ПРО ПРИЗВАНИЕ ЧЕЛОВЕКА
Неизвестно, собирались ли они ими торговать, или работали просто для себя, для души, но их питомник считался лучшим во всем уезде, и раз в месяц на автобусе приезжали чертоводы из самой столицы - то ли для того, чтобы засвидетельствовать свое почтение, то ли перенять опыт.
"Крылья Сухотки", 8678
Мои друзья из ордена Иезуитов, Игнатий Го и Егор Простоспичкин, пострадавшие во времена Карла Третьего за инакомыслие и чуть было не взошедшие на костер, сегодня, в последний день двадцатого века, возвращаются в родные пенаты, неся испанцам добрую волю и свиток произведений Омара Хайама.
Феодор Раскрепощенский, "Против Папы, злокозненного диаволопоклонника, паче кала вонючего."
У перекрестка стоит милиционер дядя Егор, здоровенный детина, о таких принято говорить: баварец, породистый! Красноволосый, одет он просто: серебристая, с яркими красочными нашивками, рубаха; белые холщевые штаны; сапоги из замши. Прутик в зубах. Он стоит в солнечный день, в будний и иной, ему не страшен дождь. Не сжигает огонь, время не превращает в пыль. Потому что: Стоять Здесь - это его Призвание Человека.
Отец Егора, почтеннейший Йозеф Хофман, после войны служил в конной жандармерии, где блистал. Его карьеру можно назвать головокружительной: начав с нуля, он дослужился до старшего конюха. Жандармы любили его и нередко давали подержать в руках оружие: настоящую саблю, или дубинку. Нельзя с уверенностью утверждать, что ему, бывшему обер-лейтенанту Службы Испепеления, это льстило.
С малолетства Егор стал привыкать к тяготам строевой службы. Он любил отца и мечтал пойти по его стопам. В особенности крошку Егора привлекала, конечно-же, фуражка. Когда отец, бывалоча, по-воскресеньям щеголевато бродил, пьяный, по селу, Егор втайне следовал за ним и стонал от зависти. Иногда он подумывал даже о том, чтобы смастерить фуражку самостоятельно, но для этого требовались знания, которых Егорушке не хватало. Научившись говорить, он поставил вопрос о фуражке ребром, однако, сославшись на то, что в доме жрать нечего, отец отклонил предложение, а чтобы сыну впредь не лезли в голову подобные глупости, заточил его в бочку из-под сельди.
- Покуражься еще, зловонючка рыжая! Так уделаю...
Но Егор не расстался со своей мечтой, да и себя хоронить как-будто не торопился. Он был мальчиком неглупым и понимал, что рано или поздно отец погибнет, вступив в неравную схватку с дельцами наркомафии. Тогда ктонибудь наверняка обратит внимание на бочку и, может быть, откроет ее. "Чем, - думал Егор, - черт не шутит. Глядишь, и фуражку получу. Все к лучшему."
В деревне Звездная Сыпь по сей день можно услышать захватывающую воображение историю про то, как два иноземца разводили чертей. Попросите стариков, они расскажут. Для этого вам потребуется извлечь их из могил, и только. Никаких трудностей. Если, конечно, вы попадете в Звездную Сыпь.
Был, кажется, 1768 год, хорошее время. Расцветала промышленность. Строились школы, больницы и лепрозории. Расширялась сфера обслуживания.
Когда за крайней избою у леса появился фургон, никто не придал этому значения. Потом застучали топоры. Появились горы щебня и цемента, закипела работа. Звездную Сыпь окутало облако пыли. Прошла неделя, пыль унесло свежим ветром новых времен, и изумленным взорам открылась картина, футуристическая по духу: с трех сторон деревню ровной стеной окружили скалы, фургон исчез, а вместо него появился исполинский серый куб с флагштоком и трубой.
- Это школа. - Степенно предположил старый Пекка Саволайнен.
- Не. Лепрозорий. - Возразил дед Француа.
- А я так думаю, прости господи: уж не больница ли? - Закричал, ухватившись за бороду, глухой Джером.
Среди молодежи нашлись умники, предложившие другие трактовки, но они не заслуживают внимания. Так, безусый Сарданелло, сын булочника, дерзнул намекнуть о крематории. Несмотря на то, что Сарданелло слыл шутом, многие согласились с ним, зашумели, и только толстяк Хо помалкивал.
Возникли разногласия по поводу отсутствия у куба, равно как и у скал, окон и дверей.
- Но зачем тогда труба, если нет окон?! - Кричали одни.
- При чем тут труба?! Объясните лучше, зачем флагшток?!
Все сомнения попытался было разрешить горбун Евпатий, сказав, что у всякого строения должна быть труба, а флагшток - дело наживное; но его не стали слушать.
Лишь в одном сошлись и старые и молодые: куб не похож ни на что и является новым словом в архитектуре. Новым веянием.
На следующий день, утром ранним, на фасаде куба появилась табличка: "Go & Prostospitschkin Ltd." Взревела, изрыгая грязно-розовый пар, труба. Но те, кто ожидал, что сей-час будут поднимать флаг, ошиблись.
Один толстяк Хо знал, что все это означает. Пробравшись огородами к реке, он долго ползал по отлогому бережку, производя измерения и то и дело сверяясь с какой-то выцветшей бумагой. Наконец он, кажется, что-то обнаружил, и некоторое время внимательно разглядывал это что-то, встав на четвереньки. Прежде чем достать из рюкзака лопату, Хо еще раз проверил правильность своих вычислений, ибо упаси боже сделать что-то не так, и только потом приступил к раскопкам.
