Соня ела макароны на кухне. Окно было открыто настежь. Весенний воздух проникал тёплыми волнами. Девочке хотелось спать и совсем не хотелось есть.
— Доедай скорее и в кроватку! — крикнула мама из комнаты. — Я её уже разобрала. Поспишь, и Петя придёт. Гулять пойдём в скверик.
Соня посмотрела в тарелку. На самом дне осталась одна длинная-предлинная макаронина.
— Это, конечно, здорово — с Петькой прогуляться, — тихо сказала девочка.
«Эх, здорово, когда можно прогуляться», — думала Макаронина, лёжа в тарелке.
Соня продолжала:
— Прогуляться и поиграть во что-нибудь. Петя всегда столько придумывает, а сам говорит, что ему предметы всё рассказывают.
«Поиграть! Как я хочу поиграть! А мне никто ничего не рассказывает!» — огорчилась Макаронина.
Соня принялась водить вилкой по дну тарелки, а Макаронина медленно поползла. Вот она вылезла из тарелки и направилась к раскрытому окну. Только тут девочка спохватилась. От неожиданности она не знала, что делать. Макаронина перелезла со стола на подоконник. Затем смело прыгнула.
Соня подбежала к окну и свесилась вниз. Ничего, кроме травы, она не увидела.
— Тэкс-тэкс-тэкс-тэкс, — проговорила Макаронина. — Во что бы мне поиграть?
Её окружал высокий зелёный лес. Она посмотрела наверх и прислушалась. Высокие травинки шуршали, раскачиваясь на ветру.
— Давай поиграем в песенки-шепталки, — заговорили они.
— Песенки-шепталки? А вы кто?
— Мы травинки!
— А я Макаронина! Как играть в песенки-шепталки?
— Это кто громче ветру подпоёт!
— Почему же шепталки, а не кричалки?
— Потому что мы не умеем кричать, мы умеем шуршать и шептать.
— А что мне нужно делать?
— Тебе нужно подняться над землёй так, как стоим мы!
Макаронина стала подниматься. Выше, выше и выше. Вот она вытянулась в полный рост и радостно закачалась.
— Здорово! Как всё хорошо видно!
Выпрямившись, Макаронина стала такой же высокой, как трава вокруг. Дунул ветерок, и травинки, касаясь друг друга, тихо зашептали свои песенки.
Мы шуршим, шуршим, поём,
Настроенье создаём.
Шепчем всем, как мы живём,
Мы шуршим, шуршим, поём…
Послушав их пение, Макаронина тоже запела, и вот, что удивительно, у неё получилось громче всех! Ведь она была полая, как дудочка.
Тут Макаронина почувствовала лёгкое прикосновение, нагнулась и увидела небольшую улитку, которая медленно ползла по ней вверх.
— Ты кто? — спросила Макаронина тихо, чтобы не напугать своего гостя.
— Я Улитка!
— А я Макаронина. Давай играть вместе?
— Давай.
— Во что же мы будем играть?
— Не знаю.
— Во что играют улитки?
— Улитки любят играть в домик! Но у тебя же нет домика. С тобой в него не поиграешь.
— Нет ничего проще! — возразила Макаронина, быстро сворачиваясь в тугую спираль.
Домик у Макаронины получился красивый: белый, большой. Макаронина стала так похожа на Улитку, что даже травинки вокруг удивились.
— Вот это да! Я растила свой домик так долго! А ты — раз и построила! И он даже больше моего!
— Давай меняться, — весело предложила Макаронина.
Улитка не успела ответить, потому что из травы донеслось всхлипывание.
— Эй! Кто здесь плачет? — спросила Макаронина.
— Сюда! Сюда! — зашептала трава, раздвигаясь.
На земле сидела маленькая кукла в кружевном платье. Она тёрла глазки кулачками, горько плача.
— Что случилось? Что случилось? — запричитала трава.
— Я потерялась, — плакала Куколка. — Мне страшно! Моя хозяйка потеряла меня в траве. Искала-искала, но так и не нашла.
— Нужно её развеселить, — сказала Макаронина и подмигнула Улитке.
И они поползли к Куколке наперегонки.
— Представление! Представление! Такого ещё никто не видел! Улиточные бега! — кричала Макаронина по дороге.
Улитка и Макаронина так спешили, что даже выпучили глаза от усердия. Травинки и Куколка смотрели на удивительные «бега» не отрываясь. Макаронина доползла первой, ведь она была больше Улитки.
— Уф, дайте отдышаться!
Куколка часто замигала глазами и снова собралась заплакать.
— Э, нет! Давай лучше поиграем!
— Во что? — всхлипнула Куколка.
— А во что любят играть куклы?
— В переодевания.
— Отлично! Хочешь новый поясок для твоего платья?
— Хочу!
Макаронина быстро развернулась — куколка замерла от неожиданности, ведь она не знала, что перед ней не настоящая улитка, а макаронина! — затем быстро обхватила талию Куколки и намоталась несколько раз.
— Здорово! — обрадовалась Куколка. — А что, так все улитки могут? У них домики разворачиваются?
— Что ты! Это же не улитка! Это же Макаронина! — ответила Улитка.
— Какая ты смешная, Макаронина! — засмеялась Куколка.
— Это разве я смешная? Это Улитка смешная! Как тебе не лень таскать на себе домик? Я так медленно ползать не хочу!
— А как ты хочешь? — удивилась Улитка.
— Хотя бы вот так!
Тут все увидели мохнатую гусеницу, которая лихо спускалась с травы на землю. Она была зелёная, поэтому не все смогли её сразу заметить. Гусеница то выгибала спинку, то растягивалась во всю длину.
— Ты кто? — спросила её Макаронина.
— Я Гусеница.
— Как ты замечательно передвигаешься! Давай играть?
— Давай!
— А во что играют гусеницы?
— В догонялки, конечно!
Макаронина-поясок посмотрела на Куколку.
— Можно мне в догонялки поиграть?
— Поиграй, конечно! Мне самой интересно, кто кого перегонит, — сказала Куколка.
