Призраки подземелья
Авторы: Анелюс Минович Маркявичюс
Жанр: Детский детектив
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 45 страниц. Год издания книги - 1963.
С главным героем этой повести — Ро́масом Же́йбой ты, читатель, знаком по первой повести литовского писателя Ане́люса Маркя́вичуса «Выстрел в лесу», которую в 1960 году выпустил Детгиз.
Таков уж, видимо, этот Ромас Жейба, что с ним и его верными друзьями случаются необыкновенные приключения. Вот и теперь, в этой книге, друзья сталкиваются с «призраками» — таинственными незнакомцами, ищут клад, замурованный иезуитом отцом Ха́устом в стене древнего собора. В руки ребят попадает старинная рукопись. Она рассказывает о событиях четырехсотлетней давности, о жестоких и коварных иезуитах, боровшихся в Литве с «еретиками и безбожниками», о драгоценностях, которые…
Впрочем, прочти эту книгу, и ты вместе с Ромасом Жейбой узнаешь историю старинной рукописи.
Напиши нам, какие книги ты любишь читать, понравилась ли тебе эта повесть.
Наш адрес: Москва, А-47, ул. Горького, 43. Дом детской книги.
Читать онлайн Призраки подземелья
Таинственная находка
Ро́мас сунул за пояс самодельный пистолет, воинственно огляделся и выбежал со двора. Спустя несколько минут мальчик уже взбирался на Та́урасскую гору.
Еще никого нет!
«А вдруг никто не придет?» — встревожился Ромас.
На каникулы почти все разъехались кто куда: одни — в деревню, к бабушкам и дедушкам, другие — в пионерские лагеря. А те, кто остался в городе, развлекались как могли. Сначала целыми днями играли в пограничников, в индейцев, в казаков-разбойников. Однако все это быстро надоело.
Удивительная вещь — каникулы! Ждешь их — не дождешься: денечки считаешь, хоть бы поскорее на лето отпустили. А пройдет неделя-другая, и начинаешь все чаще вспоминать о школе.
Ромас задумался и не услышал, как сзади кто-то подкрался. Мальчик вздрогнул от неожиданности, почувствовав на плечах чьи-то руки. Да, конечно, такие крепкие руки могут быть только у Си́маса. Ромас резко наклонился, выскользнул из «объятий» товарища и схватил его за пояс. Симас — первый силач класса. Но гибкий Ромас увертывался, выгибал спину дугой, метался из стороны в сторону, пытаясь оторвать приятеля от земли и бросить на лопатки.
На вершине холма показались две мальчишеские фигуры. Ко́стас остановился в стороне и терпеливо ждал, когда закончится схватка. Зато Зи́гмас, юркий долговязый мальчуган с тонкой журавлиной шеей, сразу подбежал к соперникам и затараторил:
— Давай-давай, Симас, жми! Э-эх, такой медведь и не может сладить! Хватай его, Ромас, вали, вали!..
Зигмас суетился, приседал, чтобы лучше увидеть, честно ли ведется борьба, и без умолку, словно заведенный, подзадоривал противников. Но вдруг Ромас и Симас одновременно выпустили друг друга из объятий и повалились на траву. Раскрасневшиеся и усталые приятели будто соревновались теперь — кто с большим шумом выпустит из легких воздух.
— Только и всего! — разочарованно протянул Зигмас. — Борцы называются…
Теперь не хватало только маленького Йо́наса — «Книгоеда», который, кстати, жил поблизости — чуть ли не у самого подножия холма.
Ребята сидели на траве и смотрели на раскинувшийся внизу город. Сколько раз открывался он их взорам — то сияющий, залитый солнцем, то подернутый дымкой. И, как бы охраняя город от ветров и стужи, зубчатой грядой обступили его с востока горы Гедими́наса, Лысая, Бе́кеша, Столовая с крутыми склонами и обрывами, оврагами и лощинами.
На юго-западе улицы карабкались на Панеря́йские высоты, а на севере сбегали по отлогим равнинам прямо в объятия зеленой чащи. И Таурасская гора со всеми своими изумрудными лужайками высилась в море домов словно огромный остров.
На этот город можно было глядеть без конца — белые площади, запутанные средневековые закоулки и широкие новые улицы; старинные костелы, сказочные дворики и арки; застывшие в вечном карауле каменные стражи — стройные башни, тонкие трубы заводов и ажурные стрелы кранов.
Вдруг Зигмас вытянул шею и подался вперед:
— Кто там бежит? Ха, уж не Йонас ли? Гляньте, гляньте, как улепетывает!..
Далеко внизу по улице бежали два мальчика.
— Ну конечно же, Йонас! Йонас! — воскликнули друзья.
Костас первым догадался, в чем дело:
— Йонас никак не может отделаться от братишки.
Не прошло и пяти минут, как Йонас показался на горе, правда совсем не с той стороны, с которой его ждали.
— Еле выбрался из лап разбойника, — запыхавшись, объяснил он.
Теперь все были в сборе. Ребята гуськом спустились с горы, побежали по кривым уличкам Старого города и очутились в городском саду.
Сад полон людей. Группами и парами гуляют они по аллеям, толпятся на площадках, сидят на скамейках под гигантскими тополями и ясенями среди аккуратно подстриженных кустов. Женщины катят скрипучие коляски, глядя, как бы не наскочить на снующих под ногами малышей.
И как это у людей получается? Каждый находит себе занятие по душе. Никто не смотрит по сторонам тоскливым взглядом, никто не позевывает со скуки.
Конечно, есть в саду качели. Но на них уже и глядеть не хочется. Залезть на гипсовых слонов, стоящих посреди бассейна перед испорченным фонтаном? Когда-то это было интересно. Устроить соревнование — кто дальше бросит камень? Уже соревновались.
Вдруг Симас приложил палец к губам. Он молча показал рукой на газон. По траве, настороженно посматривая по сторонам, шагал толстый черный кот.
— В атаку! — скомандовал Симас.
Загнать кота на дерево было делом одной минуты. Но появился сторож, и ребята разбежались. Когда они снова собрались, стало почему-то еще скучнее.
Ромас рисовал прутиком на земле какие-то рожицы. Зигмас тщетно старался попасть камешком в ножку скамейки. Йонас уныло протянул:
— Лучше уж домой пойти и арифметикой заниматься… Собрались, а никто ничего интересного придумать не может…
— А что ж ты сам не придумаешь? — усмехнулся Зигмас.
— Очень мне нужно за тебя думать, — отрезал Йонас.
— А я за тебя должен? Да? — Зигмас нахохлился.
Еще секунда, и были бы произнесены слова, за которыми неминуемо следует потасовка. Но скука обладает свойством нагонять такую лень, что даже драться не хочется, и Йонас примирительно сказал:
— Надоело все…
Первым поднялся Костас:
— Пойду домой, почитаю.
Его никто не удерживал. Потом Симас вспомнил, что отец велел отнести в починку сандалеты.
