5 июля 1798 года
Юг Ирландии около Аскитон-Касла
Белая рубашка, желтовато-коричневые бриджи и флотский китель Джералда О'Нила были перепачканы кровью, кровь краснела на щеке и бакенбардах, рана на голове и порезы на костяшках пальцев кровоточили. Его сердце билось с тревожной силой, звуки битвы и предсмертные вопли сражающихся все еще звучали у него в ушах, когда он вбежал в дом и крикнул:
— Мэри! Мэри! Иди немедленно в подвал!
Ошарашенный Девлин О'Нил был не в силах шевельнуться. Его отец уехал в середине мая, больше месяца назад, но было несколько писем, и Девлин, которому было всего десять лет, знал о войне. Фермеры и священники, пастухи и сквайры, крестьяне и дворяне восстали, чтобы сражаться с английскими дьяволами и вернуть все, что принадлежало им по праву, — богатую ирландскую землю, украденную у них сто лет назад. Было так мало надежды и так много страха.
Сердце Девлина замерло при виде отца одновременно от радости и от испуга. Мальчик с криком рванулся к Джералду, тот сбежал с лестницы и снова позвал жену. Одна его рука лежала на ножнах палаша, в другой он держал мушкет.
Девлин никогда не видел у него такого дикого взгляда.
— Отец ранен? — тонким голоском спросил братишка Шон, и его маленькая ручка вцепилась в рукав Девлина.
Но тот даже не посмотрел на своего темноволосого младшего брата. Он не мог отвести глаз от отца, его охватила паника. Мятежники захватили город Уэксфорд[1] в начале восстания, и все графство ликовало — по крайней мере, папистская его часть. За этим последовали другие победы, но и многие поражения. Теперь красномундирники[2] распространились повсюду — сегодня утром Девлин с вершины холма видел тысячи солдат, и это было самым зловещим зрелищем, какое он когда-либо наблюдал. Он слышал, что Уэксфорд пал, а горничная сказала, что в Нью-Россе[3] погибли тысячи людей. Девлин до сих пор отказывался этому верить. Но сейчас он думал, что слухи о поражениях и смертях могут быть правдивыми, потому что впервые в жизни видел страх в глазах отца.
Девлин проследил за его взглядом. В ясном голубом небе был виден дым, и внезапно послышались звуки мушкетной пальбы.
— Отец ранен? — снова спросил Шон с дрожью в голосе.
Девлин повернулся к нему.
— Не думаю, — ответил он, зная, что должен быть смелым — во всяком случае, для брата.
Но страх сжимал его тисками. Внезапно его мать сбежала по ступенькам с маленькой дочерью на руках.
— Джералд! Слава богу! Я так беспокоилась о тебе! — воскликнула она, бледная как привидение.
Муж схватил ее за руку, отпустив ножны палаша.
— Возьми мальчиков и спускайся в подвал, — резко приказал Джералд. — Скорее, Мэри!
Ее голубые глаза наполнились страхом.
— Делай как я сказал! — крикнул он, потянув ее через холл.
Маленькая Мег заплакала.
— И, ради бога, заставь ее замолчать, — добавил Джералд так же резко.
Он смотрел через плечо на открытую дверь, словно ожидая увидеть там преследующих его британских солдат.
Мэри на ходу поднесла ребенка к груди, распахнув блузу.
— Что будет с нами, Джералд? — И добавила, понизив голос: — Что будет с тобой?
Джералд открыл дверь в подвал — отверстие было замаскировано старинным гобеленом.
— Все будет прекрасно — и с тобой, и с мальчиками, и с малышкой.
Она смотрела на него глазами полными слез.
— Я не ранен, — сказал он, поцеловав ее в губы. — Теперь идите вниз и не выходите, пока я не позову.
Мэри кивнула и начала спускаться. Девлин подбежал к отцу, когда пушка ухнула вблизи дома.
— Отец! Позволь мне пойти с тобой. Я могу помочь. Я умею стрелять…
Повернувшись, Джералд оттолкнул Девлина, и тот отлетел в сторону, приземлившись на каменный пол.
— Делай что я сказал! — рявкнул он и добавил, побежав через холл: — И позаботься о своей матери, Девлин.
Входная дверь захлопнулась.
Заморгав, чтобы отогнать слезы отчаяния и унижения, Девлин посмотрел на Шона. В широко раскрытых от страха светло-серых глазах младшего брата светился вопрос. Девлин поднялся, дрожа как младенец. Не было сомнений в том, что он должен делать. Раньше он всегда повиновался отцу, но сейчас не собирался позволить ему в одиночку смотреть в лицо красномундирникам.
Если отец собирается умереть, значит, он умрет вместе с ним.
Страх вызывал слабость. Тяжело дыша, Девлин смотрел на младшего брата. «Нельзя поддаваться эмоциям, — подумал он. — Надо быть мужчиной».
— Иди вниз с матерью и Мег, — тихо приказал он и, не дожидаясь ответа, побежал через холл в отцовскую библиотеку.
— Ты собираешься сражаться? — крикнул Шон, следуя за ним.
Девлин не ответил. Полный решимости, он подбежал к оружейной полке позади массивного письменного стола отца и застыл — она была пуста.
И в этот момент Девлин услышал солдат.
Из-за стен раздавались людские крики, лошадиное ржание и звон сабель. Пушка ухнула снова. Трещали пистолетные выстрелы, раздавались хлопки мушкетного огня. Девлин медленно повернулся к Шону, встретившись с ним взглядом. Лицо Шона было искажено страхом — тем же страхом, что заставлял сердце Девлина бешено колотиться, затрудняя дыхание.
Шон облизнул губы:
— Они близко, Дев.
— Иди в подвал, — с трудом вымолвил Девлин.
Он должен помочь отцу. Он не может дать ему умереть в одиночку.
