— Вина, барон?
Вопрос задал высокий, крепкий мужчина средних лет, одетый в простой кожаный колет поверх белоснежной рубашки. У него было простоватое лицо с крупными чертами, зеленые глаза, излучавшие сейчас заботу и участие, широкие кисти, по-видимому, очень сильных рук и черные волосы до плеч, слегка тронутые сединой.
Но его собеседник ни на мгновение не обманулся простоватым видом рубахи-парня хозяина замка. Более того, он был твердо уверен, что перед ним один из самых умных, хитрых и жестоких людей, которых он видел в своей, совсем не короткой жизни.
— Благодарю, барон, — вежливо поклонился он, — может, позже. Мне бы хотелось обсудить с вами несколько вопросов наедине. Именно поэтому я и попросил вас принять меня именно в кабинете. Насколько я знаю, подслушать нас здесь практически невозможно!
Собеседник, в противоположность хозяину замка, был невысоким толстячком пятидесяти лет, с круглым, румяным, добрым лицом. Черты его лица не были крупными, однако же, и мелкими их нельзя было назвать.
У него были карие глаза, чуть навыкате, поэтому у собеседника возникало ощущение, что он сейчас воскликнет, что-нибудь типа: «Да ты что?!» или «Ну надо же!». Глядя на него, казалось, что он вот-вот пошутит, и сам же добродушно рассмеется своей шутке.
Это впечатление исчезало, как крысы во время пожара, стоило только повнимательнее вглядеться в эти карие глаза чуть навыкате. Холодный, оценивающий взгляд, больше подошел бы какой-нибудь хладнокровной рептилии, нежели человеку.
Короткие, когда-то рыжие, а теперь непонятно какого цвета, редкие волосы, были похожи на нимб над его головой. Одет был барон в неброскую дорожную одежду, но при взгляде на нее все понимали, что эта неброская одежда стоила больших денег.
Все это вместе производило впечатление жесткого, неуступчивого человека, не лишенного, однако, чувства юмора, в основном, черного.
И вот сейчас эти два человека собрались, чтобы решить судьбу третьего.
— Барон, раз уж разговор у нас будет насквозь деловой, — начал хозяин замка, наливая в свой бокал вино, — предлагаю, для упрощения общения, уйти от официоза, перейти на простой разговорный язык и обращаться друг к другу по именам.
— Отлично! — поддержал его предложение собеседник, — я сам хотел это же предложить! Итак, Лон, мне кажется, что ты уже представляешь, о чем я хотел поговорить с тобой.
Хозяин замка усмехнулся и согласно кивнул.
— Естественно, Клом, естественно! Для этого не нужно быть провидцем! Ты ведь хочешь выдать свою младшую дочь за моего среднего сына, я прав?
Клом склонил голову, подтверждая правильность этого предположения.
— Тогда, если мы решили, что этот вопрос решен, перед нами встает другой вопрос — где они будут жить? Есть какие-нибудь идеи? — хозяин замка точно знал, чего он хочет и железной рукой вел разговор к нужному ему решению.
— Знаешь, Лон, — ненадолго задумавшись, произнес Клом, — я мог бы выделить им деревеньку на жизнь, но, думаю, у тебя есть предложение получше. Я прав?
Теперь пришло время хозяину замка согласно склонять голову.
— Ну, а раз я прав, — продолжал Клом, — то предлагаю тебе оставить всю эту дипломатическую фигню женщинам, и прямо сказать, что ты такого придумал.
Барон Лон Дрекст немного подумал, а потом произнес:
— Ну, собственно, почему бы и нет?! Я предлагаю нашим детям подарить баронство Смел.
Какое-то время в комнате висела тишина. Лон, не услышав слов поддержки своему, как он считал, удачному плану, нахмурился и начал быстренько соображать, что необходимо сделать, чтобы это намерение не стало известно барону Смелу.
— Дерзко, нагло, неожиданно, — осторожно выразил Клом свои мысли после недолгого раздумья, — поэтому имеет шансы на реализацию. Я готов предоставить своих воинов!
Лон Дрекст, в ответ, покачал головой.
— Не так быстро, уважаемый Клом, не так быстро! Сначала нужно подготовить почву. Я не хочу несколько месяцев осаждать сначала город, потом замок, и, в результате, нашим детям достанутся разграбленные деревни и разрушенный город!
— Так у Смела два города и шесть деревень! Дадут боги-заступники, все не разорим! — рассудительно сказал Клом. — Чего тянуть-то?
Хозяин замка пригубил вина, не спеша поставил кубок на стол и вдруг спросил:
— Может, все-таки, вина, а, Клом?
Гость растерялся от такой неожиданной смены темы разговора, а потом вдруг согласился:
— А давай! По главным вопросам у нас с тобой полное взаимопонимание, так что вполне могу себе позволить выпить! Наливай!
И он подвинул свой кубок поближе к хозяину замка. В ответ Лон рассмеялся и погрозил Клому пальцем.
— Ну, уж нет! Слуг здесь нет, поэтому каждый обслуживает себя сам! — со смехом заявил он.
Гость скривился, но возражать хозяину не стал, а, пододвинув к себе кубок, дотянулся до кувшина с вином и щедро налил себе.
— Кстати, — начал он, чуть пригубив из кубка, — отличное вино, где взял?
— Мне привозит один купец, но всего пару бочонков в год, к сожалению, вино действительно хорошее, — поддержал гостя Лон.
Клом еще посмаковал вино, восхищенно закатив глаза, и вернулся к разговору:
— Так все же, Лон, что ты задумал и почему не надо спешить? Мы так можем до зимы прождать! Я считаю, пока барон Смел не прознал, нужно ударить со всей силы! А, кстати, ты знаешь, как его зовут, а то привыкли все — Смел да Смел, а по имени, я и не припомню, чтобы кто-нибудь его звал!
