Лев Владимирович КАНТОРОВИЧ
ПОСТ НОМЕР ДЕВЯТЬ
Рассказ
Ибрагим-бек и пятьсот лучших его джигитов скакали по пескам к посту No 9.
На северо-запад от границы, в пустыне, рыли каналы, плотиной перегораживали реку. Огромное строительство подходило к концу. Скоро по сложной системе каналов, канав и арыков потечет вода. Пустыня тогда оживет, зацветет хлопком, зазеленеет травами. Напоенная земля принесет стране обильные урожаи, богатство и счастье.
Басмачи хотели проникнуть на северо-запад от границы, взорвать плотину, разрушить каналы и перебить строителей.
Ибрагим-бек ехал впереди отряда. За его спиной - полтысячи превосходных английских винтовок. В зеленой чалме - он видел Мекку скорчился на высоком седле Ибрагим-бек. Он торопил своего коня. Тяжелая разукрашенная плеть часто секла лоснящиеся белые бока коня.
Неслись по рыхлым пескам лошади. Пестрели халаты. Мохнатые шапки низко надвинуты на глаза басмачей. В пыли тускло блестело оружие.
Ибрагим-бек знал, что главная его сила - быстрота.
Вихрем налететь, сжечь, уничтожить, убить и так же быстро исчезнуть в пустыне, чтобы красные не успели бросить на него свои полки.
Именем Ибрагим-бека пугали детей. Страшная слава Ибрагим-бека облетела кишлаки и селения.
Ибрагим-бек, враг своей страны, человек без родины, человек, которому только злоба и месть остались на свете, - недешево продаст красным свою жизнь. Кровью и огнем рассчитается он за отнятое богатство.
Больших стараний стоило собрать и снарядить отряд. Последние остатки денег пришлось затратить на отчаянное предприятие. И все-таки, если бы не поддержка могущественных друзей с Запада, если бы не их ружья, к Ибрагим-беку пришло бы не больше ста джигитов.
Ибрагим-бек знал, какого героического труда стоила перестройка плотины.
Пусть поможет аллах, и счастливым будет день, когда плотина взлетит на воздух.
Только когда солнце спустилось к горизонту, Ибрагим-бек остановил коня. Джигиты помогли ему слезть на землю и расстелили перед ним молитвенный коврик. Тяжело опустился Ибрагим-бек на колени и начал молиться. Лучи красного солнца окрасили его бронзовое лицо. Полтысячи джигитов молились за спиной Ибрагим-бека. Одновременно они сгибали и разгибали спины. Кони фыркали и тихо позвякивали сбруей.
На посту No 9 десять красноармейцев, начальник поста и начальник отряда со своим шофером. Всего тринадцать человек.
Начальник отряда приехал утром. Высокого роста, худой и сгорбленный, с лицом, сожженным солнцем, он был неразговорчив и мрачен. Его мучила малярия. Страшные скачки температуры, ледяной озноб после смертельного жара. То он расстегивал ворот гимнастерки, и пот сплошной пеленой покрывал тело, то зябко кутался в мохнатую бурку, а зубы лихорадочно стучали.
Начальник отряда сам обошел весь участок.
Басмачи идут к посту No 9. Другого им нет пути. Широкая, быстрая река переходима только у поста No 9, где узкий ручей, соединяясь с главным руслом, нанес песок и камни. Река здесь делает поворот, течение немного медленнее, и глубина меньше.
От поста до этого места не больше трех километров, но, пока начальник отряда дошел до брода, ему приходилось раз десять присаживаться на камнях. Какие-то мутные круги и пятна танцевали перед глазами, кружились в надоедливом ритме. Монотонный звон стоял в ушах. Начальник стискивал зубы, мелкие песчинки скрипели на зубах. Загорелая кожа натягивалась на острых скулах. Очень хотелось лечь, укрыться буркой до самого подбородка и зажмурить глаза. Казалось, будто если лежать совсем не двигаясь, утихнет пляска пятен перед глазами, смолкнет звон в ушах. Но начальник подымался и, правда, слегка пошатываясь, упрямо шел по участку.
На пост No 9 должен был прибыть из города кавалерийский отряд. По плану давно уже отряд должен был быть здесь. Но разве можно точно рассчитывать в этих проклятых местах.
А на посту No 9 одиннадцать человек, да еще шофер... Двенадцать... Да он сам - начальник. Всего тринадцать бойцов. Плохое число тринадцать. Мальчишка кочевник, который прискакал на загнанной лошади и донес пограничникам о басмачах, говорил, что сам Ибрагим-бек едет впереди банды.
Если бы не опаздывал отряд! Летя ночью на машине к посту No 9, начальник продумал план во всех деталях. Двумя эскадронами еще днем перейти реку и, отойдя к юго-востоку, закрыть Ибрагим-беку отступление; остальным укрыться за сопками у брода; дать возможность половине басмачей перейти реку, и тогда ударить в лоб, сбросить Ибрагим-бека обратно, двумя эскадронами зажать его с тыла - и кончено.
Но вся стратегия ничему не может помочь. Лошади не могут мчаться со скоростью автомобиля. Отряда нет. Уже солнце низко опустилось к горизонту. Через какие-нибудь три часа стемнеет, и Ибрагим-бек перейдет реку.
Начальник вернулся на пост. Он прошел в комнату начальника поста. Через тонкую перегородку слышен неистовый охриплый голос: "Алло! Алло! Отряд..." и звон полевого телефона. Уже пять часов безуспешно пытались связаться с городом.
Начальник поста встал навстречу.
- Разрешите доложить, товарищ начальник отряда, - сказал он, - с городом наладить связь не удалось, очевидно перерезан провод. Отряд не прибыл. Какие будут ваши приказания?
