Геннадий Максимович
Последняя исповедь Луи Кюфо
- Слушай, Шерлок Холмс, ты что, уснул? - услышал инспектор Тексье, подняв телефонную трубку.
Звонил Жан-Клод, его старый приятель и верный товарищ по одной маленькой слабости - повозить кистью по холсту на пленэре, за городом.
- Да нет, - вяло ответил Пьер, - просто это духота доконает меня.
- И все-таки, может быть, ты подъедешь сейчас ко мне? Мне срочно нужна твоя помощь.
- Ладно, что с тобой поделаешь, - нехотя согласился инспектор. Положил трубку, лениво застегнул ворот рубашки, завязал галстук и надел пиджак. Конечно, он мог бы и не делать этого в такую жару, но привычка есть привычка. Вышел на улицу и подошел к своей машине.
- Ну как, не изжарился по дороге? - спросил Жан-Клод, когда Тексье вошел к нему в кабинет.
- Как видишь, выдержал, - ответил Пьер, садясь на стул у окна. Давай выкладывай, что там у тебя.
- Прямо сразу и выкладывай. Скажи сначала, ты когда-нибудь знал точно, чем я занимаюсь в течение недели, пока работаю?
- По-моему, какими-то исследованиями в области кибернетики и компьютерной техники, - ответил Тексье, совершенно не понимая, зачем это нужно его другу.
- В общем-то, правильно. Но, кроме исследовательской и проектной работы, наше заведение еще консультирует различные фирмы и вычислительные центры. Вот об одном из таких центров я и хочу с тобой поговорить.
В разное время всегда было много пожилых людей, ценных для науки, искусства, культуры и, к сожалению, стоящих уже одной ногой в могиле. Современная же техника позволяет сохранить их мозг со всем интеллектом с помощью компьютера. Ведь если ввести в машину интеллект и самосознание талантливого человека, то этот новый, уже электронный мозг, отбросив старческую немощь бренного тела, вполне может еще приносить огромную пользу. Вот для таких-то случаев и было придумано так называемое "творческое бессмертие".
- Это мне более или менее понятно. Но при чем здесь я? - спросил Пьер, несколько удивленный услышанным.
- Так вот, в это самое заведение, где стоят компьютеры с самосознанием великих людей, сравнительно недавно поступил молодой талантливый физик-ядерник Луи Кюфо. Я не знаю подробностей. По-моему, он где-то сильно облучился. Когда стало понятно, что он долго не протянет, ему и предложили передать свое самосознание компьютеру. Ведь дело это добровольное. Он, видимо, понимал безвыходность положения и согласился.
Первое время все шло хорошо. Но потом начались мелкие неприятности. Понимаешь ли, в тот момент, когда вся эта идея разрабатывалась, большинство людей как-то не задумывалось над тем, что вместе со всей мозговой информацией в компьютер попадут и эмоции, чувства, желания. До случая с Луи Кюфо такой вопрос действительно не возникал. Я думаю, скорее всего потому, что все остальные, находящиеся там, уже пожили на своем веку, перетерпели, перечувствовали все, что им было отведено. Их уж больше ничто не интересовало, кроме собственной работы.
А тут вдруг появился Кюфо, молодой энергичный парень, мало что видавший в жизни. Он-то еще не перечувствовал всего, не пережил... Что уж там вышло, не знаю. Но, говорят, в последнее время он несколько успокоился. И вдруг вчера утром обнаружилось, что вся память компьютера, в котором находилось самосознание Луи Кюфо, стерта, то есть он перестал существовать.
В общем-то, произойди такое с кем-нибудь другим, это вполне можно было принять за случайность. Но Кюфо занимался строго секретными проблемами, имеющими огромную государственную важность. И начальство считает, что сделано это преднамеренно. Но как?.. Вёдь о существования этого заведения знает лишь строго ограниченный круг людей...
- Ну так что все-таки требуете от меня?
- Неужели ты не понял? Надо установить, кто это сделал. Когда я посмотрел и понял, что поправить уже ничего нельзя, то сказал им об этом. Они спросили, нет ли у меня человека, который мог бы заняться выяснением происшедшего. Официально они пока обращаться никуда не хотят, потому что невольно получило бы огласку существование такого заведения, да и начальство, которое пока ничего не знает, их по головке не погладило бы. Я, конечно же, подумал о тебе. Они согласились под мою ответственность. Так что поехали, нас ждут...
- Вот, господин Наварр, тот человек, о котором я зам говорил, представил Жан-Клод своего друга, когда они вошли в кабинет директора заведения, которое Пьер даже не знал, как назвать.
- А, инспектор Тексье, - сказал хозяин кабинета, протягивая руку, - ваш друг очень расхваливал вас. Будем надеяться, что дружба не затуманила ему глаза и он прав. Садитесь, - предложил он, указывая на кресло и садясь напротив.
Пьер по привычке принялся рассматривать Наварра. Высокий лоб, белые виски при еще не совсем седой голове, маленькие, тоже белые, усики, большой нос с горбинкой. Глаза... глаза какие-то бесцветные, водянисто-серые и холодные, даже несколько злые.
"Да, с таким человеком работать не хотелось бы, - подумал Пьер, а уж быть у него в подчинении тем более".
- Так, значит, начнем. Чем занимается наше заведение, я думаю, вы узнали от своего приятеля?
